Пролог

Айнэ взяла золотую тиару, являвшуюся символом императрицы, и надела её на голову.

Девушка, смотревшая на Айнэ из зеркала, облачилась в одеяния, которые могла носить только императрица.

Они больше походили на украшения, нежели на одежду. Аксессуары из серебра, золота и драгоценных камней крепились к её телу. К тому же она надела напоминавшую робу тонкую, почти прозрачную ткань. Все украшения, тщательно отобранные для личного пользования Айнэ, сделали таким образом, чтобы они превосходно соответствовали плавным изгибам её тела. Чувство гармонии, исходившее от них, достигало такой степени, что они больше походили на боди-арт. А так как эти изящные и тонкие украшения оказалась слишком малы, то даже части тела, которые не должны быть показаны другим людям, прикрывались недостаточно.

Чрезмерная открытость этой одежды подчёркивала красоту тела и в то же время заставляла девушку испытывать сильный стыд.

Этот наряд очень походил на одеяния, которые носила её младшая сестра пока выполняла обязанности императрицы Ватлантиса. Но если же говорить об отличиях, то костюм Айнэ выглядел даже более роскошно. Казалось, словно он сам ясно подчёркивал то, что носившая его Айнэ была единственной и неповторимой, являясь созданием, превосходившим даже Грейс.

Девушка глубоко вздохнула.

В углу собственной комнаты более чем на сто татами Айнэ в одиночку сидела перед зеркалом. В противоположность роскошному и великолепному наряду выражение лица отражавшейся девушки казалось мрачным.

«Это… настоящая я?» — словно удостоверяясь, спросила Айнэ саму себя.

«Императрица Ватлантиса, Айнэс Синклавия.

Отражающаяся девушка безусловно является этим человеком. А когда я двигаюсь, то императрица в зеркале совершает такие же движения. Верно, я и есть императрица Ватлантиса. Я больше не Тидоригафути Айнэ из Аматэрасу.

Но что же это за постоянный дискомфорт?»

Её память вернулась, её прошлое и происхождение стали известны. Безусловно, они были связаны с Ватлантисом. Но всё же сейчас девушка чувствовала себя так, словно по какой-то причине всё это казалось ложью.

Айнэ взяла в руки недавно преподнесённое ей золотое ожерелье и, обернув вокруг шеи, застегнула его позади. Изначально это являлось работой служанки, но так как девушка хотела немного побыть в одиночестве, то заставила стражу с прислугой удалиться. Вероятно, сейчас они выстроились в линию и ждали перед дверью.

Айнэ вновь вздохнула и тяжело поднялась.

Девушка открыла соответствовавшую размерам комнаты дверь и вышла в коридор с ещё более высоким потолком. Этот коридор был высотой около двух этажей и шириной, превосходящей пять метров. Казалось, здесь легко смог бы проехать автомобиль. Как Айнэ и предположила, прислуга с рыцарями выстроилась в этом просторном коридоре. Перед этой линией, состоявшей примерно из пятидесяти человек, стояли Зэлсионэ и двое из Квартума — Лунорла с длинными синими волосами и Рамза с красными.

А перед всеми ними ожидала её милая младшая сестра.

— Нээ-сама выглядит великолепно. Этим утром ваша красота, как и всегда, лучезарна.

Грейс уважительно склонила голову, и остальные повторили за ней.

— Хватит лести. И прекрати говорить так формально.

Подняв голову, младшая сестра серьёзно ответила:

— Оставив в стороне время, когда мы лишь вдвоём, я не могу вести себя так перед всеми. А так как Нээ-сама вскоре приступит к исполнению императорских обязанностей по-настоящему, это станет ещё важнее. Разница между мной и Нээ-самой должна быть чётко видна.

Айнэ подумала, что у неё действительно хорошая младшая сестра.

— И ещё, Нээ-сама. Карательный отряд против Кидзуны организован. Зэл, подготовка к встрече завершена?

Не поворачивая головы, Грейс спросила стоявшую позади Зэлсионэ.

— Да. Они ждут выхода Айнэс-самы на посадочной площадке у стен замка. Пожалуйста, взгляните на них с балкона.

Айнэ пошла по коридору, в котором воцарилась тишина. За ней, выстроившись в ровную шеренгу, последовали Грейс, Зэлсионэ, а затем Лунорла с Рамзой и отрядом стражей.

Завернув за угол, они оказались перед лестницей. Она вела прямиком на балкон, предназначенный только для императрицы, с которого открывался вид на посадочную площадку линкоров, прилегающую к дворцу. Так как это место было обширным, словно аэродром, то его оказалось достаточно, чтобы разместить весь карательный отряд.

Внезапно Айнэ завладело желание проигнорировать эту лестницу и пройти мимо. Крепко стиснув кулаки, девушка всё же спустилась по ней и вышла на просторный балкон.

— Это… как же их много…

Айнэ потеряла дар речи от собравшихся здесь войск. Тесно выстроившиеся огромные линкоры и авианосцы полностью заполнили посадочную площадку. Рыцари в магических доспехах, по-видимому являвшиеся командирами каждого из этих кораблей, с высоко поднятыми мечами стояли на носу флагмана.

И за ними стройными рядами выстроились магические оружия. Сотни или, возможно, тысячи машин. Такое количество, что даже мысль сосчитать их угнетала. В этом войске собрали почти всю боевую силу Ватлантиса? От невероятных размеров карательного отряда Айнэ почувствовала робость.

— Даже если бы вы не сделали его настолько многочисленным… меня одной вполне бы хватило…

Словно говоря «ну что вы», Зэлсионэ покачала головой.

— Изволите шутить. Мы ни в коем случаем не можем позволить Айнэс-саме пойти одной. В некотором роде это сражение будет важнейшей битвой с Лемурией. Поражение недопустимо, и, более того, мы не позволим запятнать военные достижения Айнэс-самы. Конечно же, я вместе с Лунорлой и Рамзой буду сопровождать вас.

Нахмурив брови, Айнэ с упрёком сказала ей:

— Нет. Если ты, Лунорла и Рамза присоединитесь к карательному отряду, то в Дзэлтисе возникнет нехватка рук, не так ли? Я хочу, чтобы вы трое остались и защищали столицу и Грейс.

— Если речь идёт обо мне, то не нужно беспокоиться, Нээ-сама. Честно говоря, я хочу убить Владыку демонов Кидзуну собственными руками. Естественно, после того как причиню ему величайшую боль, которую только можно вообразить.

— Грейс… тогда, пожалуйста, думай об этом не как о нашем разговоре, а как о приказе императрицы. Ну так что?

Лицо Грейс тут же напряглось.

— …В таком случае ничего не поделать. Как пожелаете.

— Извини, Грейс. Точно так же, как ты беспокоишься обо мне, я беспокоюсь о тебе. Я говорю это не со зла. Пожалуйста, пойми меня.

— Хорошо. От любви Нээ-самы я так счастлива, что, кажется, могу воспарить в небо.

Смех раздался от Зэлсионэ и её помощниц.

Айнэ тоже улыбнулась и вновь посмотрела наружу.

Огромная армия заполонила всё её поле зрения.

Желая того или нет, Айнэ ощутила тоску в своём сердце.

«Кидзуна… что же ты сейчас делаешь?»

— А… не-ет…

В переполненном вагоне поезда почти не получалось двигаться. Находившаяся в нём девушка отчаянно боролась с подбирающейся рукой, которая нацелилась на её тело.

— Яа-а… ха…

Однако сопротивление оказалось тщетным, и рука парня безжалостно поползла по ней.

Девушка носила форму Атараксии и, благодаря своему миниатюрному телу, выглядела как ученица средней школы. Если сравнивать её с парнем, стоявшим позади, то различия в их телосложениях были как между взрослым и ребёнком. Нахальные глаза под коротко стриженными чёрными волосами изо всех сил старались выглядеть отважно. Однако в тот миг, когда рука парня коснулась незрелого тела, эта храбрость тут же рухнула и её вид стал беспокойным.

— Плохо… голос просачивается. Если его заметят, то моя жизнь будет кончена…

Поезд тряхнуло, и вес других пассажиров навалился на них. Воспользовавшись этой суматохой, незнакомая рука прильнула к заднице девушки и стала поглаживать её.

В тот же миг от места прикосновения по её телу побежали мурашки.

— Хотя мне и неприятно… ха-а-а…

— …Эй, Гер-сан.

— …Не мог бы ты не называть меня Гер-сан! Хотя я с таким трудом оказалась в настроении, тебе удалось всё разрушить! Да зачем ты сделал это, босс Кидзуна?!

Когда девушка спокойно оглянулась на него, ему захотелось умереть от чрезмерного стыда. Гертруда Бэрд из Мастерс укоризненно посмотрела на Кидзуну.

Метро Атараксии состояло из трёх веток. Проходившая вертикально через центр линия север-юг, идущая горизонтально линия запад-восток и кольцевая линия, охватывающая внешнюю периферию. Сейчас Кидзуна с Гертрудой ехали по последней. Из-за вечернего часа пик поезд оказался заполнен на двести процентов и даже больше. Но несмотря на такую загруженность, парочка разговаривала, вообще не замечая пассажиров вокруг.

— Гертруда, ты желаешь, чтобы тебя домогались?

— Я не хочу, чтобы со мной делали такое. Да и вообще, я никогда не сталкивалась с извращенцами, но… это словно бы мне говорят, что у меня нет женского очарования… в некоторой степени даже раздражает. Ну я и подумала испытать нечто подобное, раз появилась такая возможность.

— Так всё же ты хочешь, чтобы тебя домогались?

— Да невозможно хотеть чего-то такого!

«Какая же ты сложная, или, вернее, проблемная…» — подумал Кидзуна, но не произнёс этого вслух.

— Ну, ладно. Раз мы специально зарезервировали этот вагон, то давай постараемся успешно сделать Гибридное сердце.

В других вагонах ехали обычные пассажиры, и этот поезд останавливался на станциях. Однако лишь вагон, в котором находилась парочка, не открывал двери, и в него нельзя было перейти из соседних. По приказу Рэйри его на весь день зарезервировала Наюта Лаб.

— Это да… но всё же, что с этой массовкой? Они выглядят столь реалистичными, что это даже пугает.

Ехавшие в переполненном вагоне пассажиры никак не реагировали на диалог ребят. Ощущая дискомфорт, Гертруда посмотрела на их лица. Походивший на офисного работника мужчина в костюме, работающая исследователем женщина в белом халате, несколько учеников Атараксии и прочие — здесь находились люди различных полов, возрастов и профессий.

— Эти тестовые манекены обычно используются во время практических испытаний оружия. Вероятно, на них проверяют разработки, чтобы узнать, какие эффекты они оказывают на человеческое тело. По словам Сикины-сан их вроде бы обновили для нынешнего эксперимента.

— Ну, ведь даже если этих ребят случайно поранят выстрелом из пушки, они и бровью не поведут.

— Вроде того. Их вес и физические способности в основном не отличаются от простых людей. И похоже, что в зависимости от программы они могут исполнять роль любого человека.

— Они и правда очень похожи на нас… но в таком случае разве не проще воспользоваться Любовным номером?

Нахмурившись, Гертруда смотрела на манекен, выглядевший как тридцатилетний офисный работник.

— А-а… это… последнее время мне приходилось слишком часто использовать Любовный номер, и, вероятно из-за того, что я привык к нему, его эффект ослаб.

— Привык… говоришь?

— Ага. Другими словами, где-то в моей голове возникло понимание того, что это нереально. Даже в боевой симуляции, если ты не воспримешь её как реальное сражение, то и результатов не будет, верно же? Поэтому-то так необходимые для Гибридного сердца чувства напряжения и нервозности ослабли.

Гертруда уставилась на Кидзуну пристальным взглядом.

— Другими словами, босс Кидзуна делал эти вещи так часто, что привык к ним и перестал испытывать от них возбуждение, верно?

— У… и-и всё же! Используя в прошлый раз шлем виртуальной реальности, я осуществил Гибридное сердце в настоящем помещении, и это принесло невероятные результаты. Поэтому Сикина-сан изменила курс и стала искать методы, которым не требуется Любовный номер.

Естественно, в тот раз также имелась хорошая совместимость с партнёром. Тем не менее Кидзуна вообще не представлял кем являлся тот человек.

— Но если окружающая нас толпа — обыкновенные манекены, разве это не то же самое? В конце концов, даже они являются подделками, и если мне придётся сказать реалистичны эти куклы или нет, то я отвечу, что нет.

— В таком случае я поменяю настройки.

На всех висевших в вагоне электронных бумагах с объявлениями внезапно отобразилось лицо Сикины Кэй и бегущий текст.

— Уа-а! Сикина-сан, вы слушали нас?

— Я изменила настройки так, что манекены будут вести себя словно обычные люди. Они будут реагировать на громкие вздохи и поднимут шумиху, если заметят приставания.

Прикоснувшись рукой к подбородку, Кидзуна задумался.

— Ясно, в таком случае моя напряжённость возрастёт…

— Более того, вся воспринятая этими манекенами информация будет записана в нашу базу данных. Если манекены заметят, как вы двое устраиваете непристойные игры, то эти данные будут отправлены на все аккаунты научно-исследовательского отделения. Им можно будет проигрывать сохранённые в базе изображения и звуки.

— Да что вы творите-е-е-е-е-е-е-е-е?! — закричала Гертруда с пылающим лицом.

— Молюсь за ваш успех.

Реклама вернулась к первоначальным сообщениям.

— Да постойте! Это не шутка, нечто подобное…

— П-погоди, Гертруда. Успокойся.

Манекены нахмурились и уставились на парочку так, словно ребята доставляли им беспокойство. Мимика и жесты каждого из них отличалась, из-за чего они походили на людей со своими индивидуальными особенностями.

— Э? П… прости, — тихо прошептала Гертруда парню, словно вела с ним частный разговор. — Почему-то атмосфера от всех этих манекенов резко изменилась!..

— Да, как и сказала Сикина-сан, настройки поменялись. Так что они будут реагировать более реалистично. К тому же, теперь наши действия в поезде будут записываться, и все члены научно-исследовательского отделения смогут взглянуть на них… правда, в том случае, если манекены заметят это.

В тот же миг Гертруда побледнела.

— Твою ж… да что же здесь твориться? Б-босс Кидзуна, этот метод ужасен. Давай сойдём с поезда на следующей станции.

— Не выйдет… Даже когда этот вагон прибудет на станцию, то двери не откроются. Кроме того, мне кажется, что они не выпустят нас отсюда, пока мы не сделаем Кульминационный гибрид. Эти люди серьёзны.

Кидзуна знал о строгости старшей сестры по отношению к порученным ему миссиям и странной одержимости Кэй к проводимым экспериментам. Независимо от успеха или неудачи, эта парочка ни в коем случае не позволит им выйти, пока не получит серьёзных результатов эксперимента.

— Более того, нам с тобой необходимо сделать Кульминационный гибрид ради следующей операции. В конце концов, наши ранения вылечились. Всё это время мы заставляли окружающих ждать, и нам больше нельзя срывать их планы.

— Босс…

— Возможно то, что мы делаем и выглядит глупо, но судьба всего человечества лежит на нас. Мы должны сделать это.

Пламя зажглось в глазах девушки.

— …Поняла. Раз всё так, то я тоже соберу свою решимость! Приступай!

В тот же миг стоявший на станции поезд тронулся. Вагон тряхнуло, и тела манекенов навалились на парочку. А так как они весили столько же, сколько и настоящие люди, то оттолкнуть их оказалось трудно. Стоявшие у выхода ребята оказались прижаты к дверям.

— …Ты в порядке?

— Да, всё хорошо. Эмм…

Прижавшись животом и грудью к двери, Гертруда не могла пошевелиться. Однако давление тут же ослабло. Подумав, что это странно, она обернулась и увидела Кидзуну, который упёр руку в дверь. Удерживая навалившийся вес толпы спиной, он защищал Гертруду.

— Прости… это… Кидзуне… хи-и!

Его правая рука коснулась попы девушки. По правде, он не схватил её, а прижался тыльной стороной ладони, словно наслаждаясь упругостью. А так как парень надавливал и отодвигался в такт тряске, то Гертруде оказалось тяжело определить, делал он это намеренно или случайно.

— У… хья-я-я!

На этот раз Кидзуна двинул тыльной стороной ладони, меняя своё положение. Это стимулировало Гертруду так, словно её зад погладили снизу-вверх. В тот же миг странный голос просочился сквозь её уста.

Выражения лиц манекенов тут же стали подозрительными, и они уставились на парочку. Кидзуна прошептал Гертруде на ухо:

— Тсс, тише. Если нас заметили… нет, кажется, это просто побеспокоило их.

— …Бли-ин, знаешь, есть такая вещь, как моральная подготовка. Прекращай делать это так неожи… д-да… нно-о…

Гертруда шёпотом отчитывала парня. Однако Кидзуна в то же время нагло массировал её маленькую попу ладонью.

— У-у-у… — стиснув губы, простонала девушка. Она с укоризной глянула на парня глазами, в которых собирались слёзы.

Однако для Кидзуны такое действие показалось странно милым.

Недовольный взгляд произвёл противоположный эффект, и Кидзуна стал ещё более напористым. Он приподнял подол короткой юбки и собрался просунуть руку под неё. Догадавшаяся о его намерениях Гертруда отчаянно попыталась схватить парня за запястье и предотвратить это. Однако её рука не могла двигаться за спиной так, как того хотелось девушке, и Кидзуна беспрепятственно начал играться с её задницей.

Из своей позиции, парень не мог увидеть нижнее бельё Гертруды. Однако благодаря тактильным ощущениям от кончиков пальцев, он по крайней мере понял, что она носила большие трусики из хлопка. Когда же Кидзуна потянул их вверх, то холмы левой и правой ягодицы обнажились, и ткань сильно впилась в интимную область.

— !..

От этого Гертруда встала на носочки. Вероятно, она бессознательно пыталась уменьшить стимуляцию. Однако Кидзуна безжалостно потянул вверх ещё сильнее.

— Ку-у… ах…

Изо рта девушки вырвался мучительный выдох. Стоявший поблизости ученик отвёл глаза от смартфона и направил подозрительный взгляд на парочку. Заметившая это Гертруда в панике захлопнула рот. И затем покраснела до такой степени, что, казалось, сейчас повалит пар.

— Ты в порядке?

— Э… д-да.

В ответ на бесстыжий вопрос Кидзуны девушка натянуто улыбнулась.

— Прошу прощения. Кажется, она немного простудилась, — сказал парень манекену. После этих слов ученик, как будто потеряв всякий интерес, снова опустил взгляд на смартфон в руке. Вероятно, он посудил, что здесь нет ничего необычного, и вернулся к основной программе. В таком случае информация не должна была переслаться научно-исследовательскому отделению, которое находилось на другой стороне соединения с манекеном.

— Блин… босс, ты слишком увлекаешься.

— О чём ты говоришь? Главное действие начнётся только сейчас.

Кидзуна убрал руку, которой упирался в дверь, и стал ласкать грудь девушки.

— Пого…?!

Бюст Гертруды оказался невероятно плоским, и он выступал даже меньше, чем у Сильвии.

— Прямо сейчас ты думаешь, что у меня нет груди или нечто подобное…

— …Пожалуйста, не ставь меня перед выбором между добротой и честностью.

Самоуничижительная улыбка показалась на губах девушки.

— Ну, ведь её действительно нет. Она плоская и ровная, словно отвесный утёс. Для босса, который привык массировать не уступающую дойкам коровы грудь Юрисии-сэмпай, моя вообще не будет приятной!

— Послушай, успокойся!.. Ах, приношу вам свои извинения. А-ха-ха-ха.

Возможно у неё имелся комплекс по поводу отсутствия груди. От причитаний Гертруды, которая вообще не замечала собирающегося на ней внимания окружающих, Кидзуну бросило в холодный пот.

— Думаю, ты всё ещё не в том возрасте, чтобы беспокоиться о размерах груди. В тебе может скрываться по-прежнему неизвестный потенциал… погоди, сейчас не та ситуация, чтобы волноваться о таких вещах. Мы должны сконцентрироваться на…

Через школьную форму Кидзуна нашёл вершину груди и крепко стиснул её кончиками пальцев.

— Хи-и-и!..

Тело девушки нервно подскочило.

— Ч-что ты делаешь… ведь я же сказала, что там нечего трогать… пожалуйста, отпусти. Если так хочется, то можешь прикоснуться к другим ме…

— Слушай, главное сейчас не размер груди, а чувствуешь ли ты это или нет. Если тебе приятно, когда твоей груди касаются, то имеет смысл продолжать. Однако, если испытываешь лишь дискомфорт, то я прекращу это.

— Босс…

— К тому же, нравится ли мне касаться или нет, ощущения от пальцев не играют особой роли. Я рад, что Гертруда чувствует это от моей руки. И если тебе приятно от моих прикосновений, то я буду счастлив продолжить.

Влажные глаза девушки задрожали. А затем внутри них начали плавать тусклые частички света.

— …Если я должна признаться…, то это в самом деле безумно приятно. Поэтому… ау!

Нежно лаская грудь Гертруды, его ладонь нарисовала круг.

— Хи-и… у-у… ку…

Сдерживая голос, девушка терпела наслаждение.

Ощущение, которое передавалось его пальцам и ладони, казалось незначительным. Однако тело Гертруды невероятно чувствительно реагировало даже на малейшие движения руки парня.

— Возможно она и маленькая, но её чувствительность невероятно хороша. Так легко ощущать всё это… несмотря на детскую фигуру, твоё тело в самом деле развратно.

От шепчущего у её уха голоса мурашки побежали вдоль позвоночника Гертруды.

— Я-я не… развратная или что-то подобное.

— Тогда, давай я попробую прикоснуться напрямую?

В миг, когда рука Кидзуны открыла перед школьной формы и попыталась распахнуть её…

— Н-нет!

Гертруда невольно воскликнула пронзительный голосом. К счастью, этот звук оказался заглушён шумом подходившего к платформе поезда. За окном внезапно посветлело, и вагон замедлился.

— Станция… но так как вагон зарезервирован, то двери не откроются, и обычные пассажиры не смогут войти.

— Тем не менее они увидят меня! Увидят через дверь! Сейчас нельзя!

Действительно, на платформе стояла толпа людей, ожидавших поезда. А так как именно эта станция находилась рядом со школой, то здесь оказалось много учеников, возвращающихся домой. К тому же, тут присутствовали и такие люди, как офисные работники и исследователи, которые ехали по делам. Все они встречали поезд с одинаковыми выражениями лиц, словно говорящими «наконец-то он пришёл».

— В самом деле, через стекло двери тебя полностью видно. Постарайся сделать нормальное выражение лица, хорошо?

— Э? О чём ты… говоришь…

Предчувствуя что-то плохое, Гертруда напряглась и повернулась назад. Но прежде чем она сумела увидеть лицо Кидзуны, наслаждение совершенного иного уровня пронзило её тело.

— Хи-и-и!

Одновременно с её криком двери остальных вагонов открылись, и пассажиры начали входить внутрь. Объявления раздались на платформе.

Из-за сильного наслаждения, исходящего от промежности, у Гертруды поплыло перед глазами. Правая рука Кидзуны, словно обнимая всё ещё не выросшее стройное тело, проскользнула под её юбку спереди. И затем начала через трусики ласкать самое важное место девушки. Более того, левая рука парня схватилась за попу Гертруды и стала нежно мять её.

«О-одновременно спереди и сзади… такое… слишком напористо, босс!»

Даже не сумев превратить это в слова, она открыла рот и отчаянно вдыхала кислород. Её лицо пылало, а разум полностью опустел. Стимуляция, ощущаемая в нижней части тела, прервала весь поток мыслей.

Правая рука Кидзуны свободно прошла между ног девушки и передала ей стимуляцию плотно сжатыми кончиками пальцев. Из-за быстрой вибрации, создаваемой парнем, её ноги онемели, словно от электрического тока.

— А… мм… ха-а…

Хотя Гертруду и атаковало наслаждение, от которого можно было невольно потерять контроль, она отчаянно подавляла свой голос.

— Эй, всё в порядке? Нас же раскроют, ты в курсе?

— А? Я же хорошо сдерживаю свой голос…

— Это так, но по твоему лицу всё очевидно.

— О чём ты…

Внезапно она заметила отражение своего лица на стекле.

Это было лицо тающей от удовольствия девушки. Её щёки пылали красным, а полуприкрытые остекленевшие глаза наполнял непристойный свет. Из небрежно приоткрытых губ стекала слюна, и наслаждение, дарованное телу, отражалось на её лице.

Девушка оказалась шокирована таким видом самой себя. И от того факта, что находившиеся с другой стороны двери люди видели это лицо, её сердце практически остановилось.

— !...

Гертруда рефлекторно опустила голову.

«М-меня видели?»

— Не волнуйся. Они наверняка подумали, что ты сделала такое небрежное лицо, замечтавшись о чём-то. Однако не покажется ли подозрительным, что ты так внезапно посмотрела вниз? Подними свой взгляд и сделай нормальное выражение лица.

Девушка робко подняла голову.

Стоявшие на платформе люди заметили, что этот вагон зарезервирован, и направились к другим. Сейчас садившиеся на поезд пассажиры лишь направлялись к открытым дверям и не смотрели на Кидзуну с Гертрудой. Но даже так, если бы их вид оказался слишком странным, то парочку наверняка бы заметили.

— У-у-у-у!..

Её колени внезапно подогнулись. Она вытянула обе руки к двери и кое-как удержалась на ногах.

Однако, так или иначе, она могла выдержать нечто подобное. Едва девушка подумала об этом, как атака Кидзуны стала ещё напористее. Парень стал стимулировать её спереди только одним пальцем. Он прошёлся вдоль долины, а затем глубоко впился в неё.

— !.. Мм… у-у…

Она изо всех сил постаралась сделать нормальное выражение лица. Тем не менее, противодействуя этому, её нижняя часть тела быстро разгорячилась. Игнорируя волю Гертруды, её тело само собой начало просить удовольствия.

В тот же миг раздался звонок об отбытии поезда с платформы.

— А-ау! Мм… ха-а-а!

Превзошедшее её выдержку удовольствие игривым голосом вырвалось из уст и растворилось в звуке сигнала.

Чтобы остановить переполняющее наслаждение, она в панике прикрыла рот обеими руками. Гертруда крепко закрыла глаза и отчаянно подавляла собственный голос. От слишком большого терпения тело девушки задрожало.

Словно ставя Гертруду в ещё более безвыходное положение, палец Кидзуны неумолимо истязал долину, из которой сочился нектар.

Сознание девушки уносилось куда-то вдаль. В тот же миг сияющие жёлтым частички родились из тела Гертруды. И в её заполненных слезами глазах отразились танцующие в вагоне капельки света.

— Отлично, Гибридное сердце удалось. Осталось совсем немного.

«Ноги уже не держат. Сделать больше этого абсолютно невозможно...» — так думала Гертруда.

Даже она сама чувствовала стекавший по ногам нектар. Возможно, под ней уже образовалась лужица.

— Постарайся.

Шепчущий голос около уха эхом отозвался под её животом.

— Бо-осс… — раздался умоляющий стон, от которого даже сама Гертруда почувствовала отвращение.

Честно говоря, её уже не заботило, что Кидзуна сделает с ней. Всё будет в порядке, даже если окружающие манекены что-то заметят, и ребята из научно-исследовательского отделения смогут увидеть их. Но взамен же она хотела узнать то, что лежало за гранью этого наслаждения. Девушка никак не могла подавить возбуждение от такого чувства.

Кидзуна просунул палец под её нижнее бельё. А затем создающее нектар место, которое переполнилось изнутри, дверь, которая до сих пор была плотно закрыта, начала отворяться.

— !..

Девушке казалось, словно она слышала звук того, как палец Кидзуны трёт её самое важное место, хотя он и должен был исчезнуть в шуме вагона.

Поезд отъехал от платформы и понесся по линии метро. Гертруда прижала тело к двери и уставилась на свет цифровых рекламных щитов снаружи. Бегущий в темноте пояс разноцветных огней выглядел прекрасным, и ей казалось, словно она, в некотором роде, направлялась в иной мир.

В то же время Кидзуна начал пробираться в неизведанную часть девушки.

Ощущение, которое она не испытывала никогда прежде, атаковало всё её тело.

Гертруда предположила, что это, скорее всего, удовольствие. Но оно, намного превосходя допустимые пределы её разума, пыталось увлечь сознание девушки в новый мир.

Внутри затуманенной головы жёлтый и розовый свет заполняли её поле зрения. Бурный танец частиц двух цветов выглядел намного прекраснее всего, что она видела до сих пор. Зачарованно смотря на пляску света, её разум уносился вдаль, словно подхваченный течением реки.

«Ах, так это Кульминационный гибрид», — подумала Гертруда прямо перед тем, как её сознание отключилось.