Шаг 11. Жестоко убиваем героев

Часть 1

— Ваше Величество. Мне хотелось бы кое-что донести до вашего сведения, — заговорил худощавый мужчина, встав на колени.

Судя по белоснежной бородке, исхудалому лицу и очкам ему было за шестьдесят. Звали его премьер-министр Тоскан, и он пользовался глубоким доверием у своего короля.

— Молви, — ответил ему мужчина в роскошной красной мантии с рыжими — но с седыми прядями — волосами.

Двухметровое тело его повсюду бугрилось мышцами. Густая борода походила на языки пламени. Рыжие волосы украшали и его грудь, напоминая гриву льва. На вид ему тоже было почти шестьдесят, но внушал он своим видом так, что порой казался лет на пятнадцать моложе.

Его звали Вульфдил Зевран Ль’Эра Грандьера Первый, и был он королем великой страны под названием Грандьера.

— Вы помните, я рассказывал про “темного владыку Оура”, прибравшего к рукам королевство Фигурия?

— Кажется, я уже отвечал, что из-за такой крошечной страны можно не беспокоиться.

Вульф передвинул шахматную фигуру. Против него никто не играл. Он решал шахматный этюд… то есть, шахматную задачу.

— Однако… по сообщениям, в рядах его подчиненных видели Юнис.

— О?.. — Вульф продолжал двигать фигуры, не останавливаясь. — А я все думал, куда ускакала моя непокорная дщерь. Стало быть, она там?

— Как прикажете поступить?

Вульф оторвался от шахмат и задумался. Затем взял белую пешку и поставил ее на одну клетку наискосок от черного короля.

— Верните.

Он поставил черным мат.

— А будет сопротивляться — убейте.

От безысходности король взял пешку. Вульф занес над доской белого коня и опустил с такой силой, что король разлетелся в щепки.

— Считается, что континент Лафанис делят между собой двенадцать государств, — рассказывал Оур, рисуя на доске несложную карту.

За столом перед темным владыкой сидели и внимали его словам Лилу, Юнис, Спина и Элен. Сидели, но не слушали Мари и Мио — первая с самого начала не собиралась ничего делать и уже уснула лицом в стол, вторая сидела с самого краешка, чувствовала себя не в своей тарелке и пыталась слиться с воздухом.

— Королевство Фигурия… ну, сегодня его уже чаще называют королевством демонов или темного владыки, но находится оно где-то вот тут, — Оур нарисовал небольшой овал чуть западнее центра континента. — К югу от него — огромная Грандьера. Мощная держава, в распоряжении которой есть рыцарский корпус под командованием короля-героя Вульфа. Пожалуй, с точки зрения военной мощи с Грандьерой не сравнится никто. В свое время она была куда меньше, но за время правления Вульфа быстро поглотила множество соседних стран, и к сегодняшнему дню разрослась вот до чего.

Оур обвел южную половину контитента. Получалось, что по площади Грандьера раз в десять превосходит Фигурию.

— К северу от нас — фундаменталистский Лафанис. Его можно считать главным государством континента. Вот уже больше тысячи лет оно следует традициям, и правит им сегодня Пресвятая Мария. Они проповедуют вечный нейтралитет и никогда не нападают на кого-либо сами, но коли снискал гнев — пощады не жди. Несколько стран уже познало на себе мощь их ответных ударов. Даже Грандьера к ним не полезет.

Оур очертил северную половину континента, и тем самым расчертил почти всю карту.

— Другие интересные нам страны это наш восточный сосед Лавана, известный своими рыцарями на драконах, а также Альвхайм, страна светлых альвов. Остальные государства не слишком большие и с нами не граничат, о них можно не думать.

Оур дорисовал на доске еще несколько овалов, а затем наконец-то отложил мел.

— Самое главное для нас — ни в коем случае не вступать в конфликт с Лафанисом. Они не станут вторгаться на нашу территорию, если мы не атакуем их сами, но стоит Лафанису решить, что мы им угрожаем, как они быстро разгромят нас и ничего после себя не оставят.

— Но ведь у Грандьеры больше войск? — спросила Юнис, и Оур кивнул.

— “Войск” — да. Однако правительница Лафаниса не просто так зовется Пресвятой. Она буквально посланница богов и слуга ангелов. Объявить войну Лафанису — значит, объявить войну самим небесам.

— Разве боги не вымерли в войне древних? — удивилась Лилу.

— Да. Но хотя главные шишки и поумирали, небесные ангелы все еще остались, черт бы их побрал. Нас, демонов, ведь не истребили до конца, вот и их тоже, — неспешно ответил ей Логан.

— Кстати, Логан, ты ведь участвовал в войне богов и демонов…

— Было дело. Но я-то рядовым был, ничего значимого не сделал.

И именно поэтому Логана, несмотря на всю его силу, называют “младшим” демоном. Древняя, она же божественная, эпоха закончилась сотни лет назад. Легендарный Король Ереси возглавил армию бесчисленных демонов и сразился с богами на небесах, те напали в ответ и развязалась война. Демоны уровня Логана — слабейшие, которым разрешалось в ней участвовать.

— Тем не менее, ты знаешь, каково это — объявлять войну небесам.

— Ну, грубо говоря, это то же самое, что объявить войну всем демонам сразу. Они, конечно, тоже всех своих сильнейших растеряли, так что второй войны богов с демонами не случится, но, действительно, нашими текущими силами мы их не одолеем.

— А-а, ну, ничего не получится, короче, — на удивление легко согласилась Юнис.

Несмотря на ее удивительную силу, в одиночку она не факт что одолеет двух противников уровня Логана. Ну а против трех или еще больше ее ничего не спасет.

— Таким образом, наша главная угроза на сегодняшний день — Грандьера. Эта страна способна объединяться с другими и нападать самостоятельно. Даже если мы их ничем не заденем, они вполне себе могут атаковать первыми.

— Да уж, отец войну любит… — пробормотала Юнис, почесывая в затылке. — Но мне это не нравилось, поэтому я сбежала из дома. Вот не хочу я превращаться в инструмент для ведения войны. Я бы не выдержала, если бы меня заставили убивать ради амбиций хороших людей, творить с ними ужасные вещи, переселять в другие земли, — отчетливо проговорила она, затем посмотрела на Оура. — Но ты же не такой, правда? Даже захватив королевство, ты ухаживаешь за людьми. Не унижаешь их, не порабощаешь. Ответственно относишься к долгу короля.

— Да, разумеется.

Оур как ни в чем не бывало кивнул, хотя за его поведением стояла вовсе не добродетель. Просто он никому не доверял.

Чтобы расширять свои владения и подавлять восстания, нужно либо на манер Оура ухаживать за страной, либо на манер Вульфа уничтожать вражеские страны до основания и ассимилировать жителей.

Оур не верил людям, а потому выбрал тот вариант, что понижал риск восстаний. А их меньше не в той стране, что приращивает единый народ, а в той, под крылом которой живут множество разных.

— Поэтому, если под твоим руководством я смогу остановить отца, то согласна воевать против него.

— Даже если тебе придется убить своего родственника? — уточнил Оур.

— ...Как бы мне ни хотелось сказать, что я готова даже к такому… но прости. Пожалуй, для меня это слишком, — ответила Юнис несколько удрученно.

— Ясно. Ну, если слишком, то…

— Ты не понял, — Юнис перебила Оура, покачала головой и добавила: — Дело просто в том, что я не смогу победить отца. Он гораздо сильнее.

Часть 2

Король-герой Вульфдил. Нет на континенте человека, который не знал бы об этом великом правителе, также известном как король-волк, король-лев, краснобородый король и так далее. Разрубив одним ударом меча похитившего принцессу гиганта, тогда еще юный Вульф превратился из простолюдина в короля, и благодаря его невероятным умениям территория страны разрослась в мгновение ока.

О его победах над демонами и нечистью, об уничтожении им вражеских стран сложены саги, распеваемые менестрелями самых разных стран. Союзники восхваляют храбрость и неистовство истинного героя, а враги страшатся ожившего бога смерти.

Однако Оур не особо боялся Вульфа. Король-герой правил слишком крупной страной. Если дойдет до битвы, ее исход решат войска и тактика, а не сила отдельно взятого героя.

Кроме того, герои-долгожители и в древности, и поныне встречаются очень редко. Лишь немногие из них доживают до тридцати лет. Вульф, сумевший перевалить за пятьдесят — прямо-таки вопиющее исключение, но и он прожил не так уж долго.

Наверное, он и сам замечал, что в последнее время практически перестал появляться на поле боя и полностью погряз во внутренней политике. Пожалуй, скоро он и сам умрет — достаточно лишь подождать несколько лет. Возможно, если выставить против Вульфа Юнис, она сможет одержать на удивление легкую победу. Пусть Оур и не собирался так рисковать, но истории о том, как героев убивали дети, встречаются довольно часто.

Главную опасность представлял не Вульф, а его рыцарский корпус, считавшийся сильнейшей армией континента. Конечно же, те рыцари подготовлены несравненно лучше солдат и заклинателей армии Фигурии. Впрочем, Оур и не собирался полагаться на людей.

Если бы Фигурия могла одолеть такого противника, то и сама давно бы уже стала империей. Сила Оура же заключалась лишь в подземелье и невероятных запасах магической энергии. Чтобы победить противника, обладающего столь огромной территорией, придется использовать и то, и другое.

Оур тщательно продумывал стратегию и продолжал расширять подземелье.

Весть о том, что им объявили войну, пришла к нему через неделю.

— Доложите обстановку, — властно приказал Оур министрам, собравшимся в главном зале заседаний королевского дворца.

— Так точно. Грандьера объявила нам войну, Ваше Высочество. Посол прибыл, пока вас не было, его принял я. Враг назначил местом решающей битвы юг равнины Бланш, — ответил министр обороны.

— И? — поторопил министра Оур.

— ...Простите? — недоуменно переспросил тот.

— Численность вражеских войск? Где они расположены? Сколько солдат мы можем мобилизовать в кратчайшие сроки? Кто в нашей армии? Какие у нас шансы на победу? Вот о чем вас спрашивает повелитель.

— Понимаете… м-мы пока прорабатываем эти вопросы. Первым делом нам хотелось как можно скорее донести до вас эту весть, Ваше Высочество, поэтому мы здесь и собрались.

Министр ощутил на себе пристальный взгляд Оура и облился потом. Если уж он сказал, что “прорабатываем эти вопросы”, значит, пиши пропало. До сих пор практически всеми касающимися армии Фигурии вопросами занималась Кэт. То, что все министры — сборище бестолочей, которые только и могут, что отдавать приказы уровня “сделай хоть что-нибудь”, Оур понял еще давно.

— “Собрались”? И не стыдно тебе без стыда говорить о таком после того, как ты позвал меня? — прозвучал утробный голос, и министры вздрогнули. — Помните: ваши жизни и смерти меня не интересуют. Можете набивать свои карманы, можете подохнуть от голода, но… Если вы встаете на пути вашего повелителя, разговаривать мы будем уже по-другому. Народ, армия, все вы существуете ради меня. Врагов не щадить. Если поняли, то заканчивайте скорее свою “проработку”.

— Т… так точно!

Министры повскакивали с мест, быстро поклонились и покинули зал.

Скорее всего, эту прогнившую страну ждет упадок. Но неважно. Пусть Оур и стал королем Фигурии, но не начал жить в ней и не собирался приводить королевство к процветанию. Он не собирался ни оживлять, ни убивать страну — пускай она плавно приходит в упадок и превращается в корм для подземелья, лишь бы Оуру не угрожала.

— А-ха-ха-ха-ха, повелитель! — держась за живот, расхохоталась Лилу, единственная не покинувшая зал.

— Ты слишком громко смеешься, — с кислым видом ответил Оур. — И я ведь уже говорил. С ними лучше разговаривать понятными словами.

— Но все равно, называть себя повелителем… хи-хи.

— Хватит. Докладывай давай, — поторопил Оур Лилу, которая все никак не могла успокоиться и прятала расплывшийся в улыбке рот за руками.

— Ладно-ладно. Как-то вот так.

С этими словами Лилу протянула доклады. В них подробно описывалась численность вражеских войск, союзных монстров и так далее.

— ...Как их мало, — недоверчиво проговорил Оур, глядя на числа.

Враги привели пять тысяч бойцов. Это больше, чем армия, которую мог выставить Оур, но о подавляющем преимуществе речь не идет.

А ведь Грандьера могла выставить на порядок больше солдат.

— Думаешь, они нас недооценивают? — предположила Лилу первое, что пришло в голову.

— ...Может быть, — Оур кивнул.

— Э, что, правда? — переспросила Лилу, хотя слова ей и принадлежали.

— Если честно, ничего другого мне в голову не приходит.

— Э-э, но может они, например, хотят усыпить нашу бдительность небольшим отрядом, чтобы поймать в засаду?

Оур и сам рассматривал такой вариант, но он виделся ему маловероятным.

— Засады и хитрости — оружие слабых. Если повезет, победишь врага на голову выше тебя, но если нет — многое проиграешь. Сильной армии Грандьеры мало смысла прибегать к таким уловкам. Давить числом гораздо выгоднее с точки зрения возможных потерь.

— М-м, тогда… может, дело в том, что солдаты не могут маршировать на пустой желудок, а еда стоит денег? Может, пытаются сэкономить? — Лилу отчаянно хмурилась и пыталась выжать из себя всю мудрость.

— Действительно, военные операции — дело очень затратное… Однако потери обратно пропорциональны численности солдат. Ты хоть представляешь, сколько нужно потратить денег на обучение одного солдата? Походные расходы там и близко не стояли…

— Ну хватит! Не могу я, демон, такое знать! — наконец, сорвалась Лилу, и грустно заскулила.

Вообще, Оур от нее ничего и не ожидал, однако суккуб старался на удивление честно.

— Ладно, неважно. Если они нас недооценивают, то нам же лучше. А если задумали какую-то уловку — сокрушим и ее.

Оур хлопнул плащом и зачитал заклинание. Через мгновение они с Лилу исчезли без следа, переместившись в подземелье.

Часть 3

В принципе, солдат можно разделить на пять типов.

Первые, и самые многочисленные, — пехотинцы. Вооружены они щитами, а также мечами или копьями. Они — ключевой элемент защиты, способный остановить врага и не дать ему прорваться. Пехотинцы делятся на две разновидности: подвижные и слабо защищенные легкие, а также бронированные до уровня железной стены тяжелые. Пехота Фигурии в основном легкая, а Грандьеры — тяжелая.

Вторые по численности — лучники. Если обычные пехотинцы составляют основу защиты, то лучники составляют основу атаки. Длинные луки и арбалеты способны уничтожать врагов с большого расстояния. Луки скорострельнее, но обучить хорошего лучника тяжело. Арбалетами пользоваться легче, но они уступают по скорости стрельбы, к тому же арбалеты легко ломаются и делать их сложнее, поэтому арбалетчики уступают еще и числом.

Третьи по численности — кавалерия, украшение любой битвы. Считается, что успех в любом сражении зависит от того, как правильно распорядиться кавалерией. Всадники невероятно мобильны и могут похвастаться пробивной силой. Они способы вмиг разбить строй пехотинцев и переубивать лучников с магами. С другой стороны, лошади очень дороги, а умеющие управляться с ними рыцари — еще дороже.

Следующие — маги. На самом деле, в битвах магов обычно не очень ценят, ведь магические залпы не так сильны, как выстрелы из луков. Магия не настолько дальнобойна и совсем не скорострельна. Подобравшийся вплотную рыцарь убивает магов совершенно безнаказанно.

Единственное, что мешает магам окончательно исчезнуть с поля боя — их умение блокировать заклинания осадного типа. Другими словами, задача магов состоит в том, чтобы противостоять магам противника.

Последний тип — всевозможные солдаты, не участвующие в сражениях напрямую: отряды снабжения, подвозящие пропитание и снаряжение; ухаживающие за ранеными медики; собирающие осадные орудия инженеры и так далее.

Современная битва обычно протекает так: пехотинцы защищают лучников и магов в то время, как кавалерия сдерживает врагов и разбивает их строй. Когда противники обращаются в бегство, их прижимают солдатами и добивают лучниками.

Прошло пять дней с объявления войны.

Оур и армия Грандьеры встали друг напротив друга на равнине Бланш.

Защищающаяся армия Оура выстроилась “журавлем” — пехотинцы встали в один ряд, с флангов чуть выдвинутый в сторону противника. За ними притаились лучники и маги. Сильная сторона такого строя — возможность взять наступающего противника в кольцо и уничтожить со всех сторон.

Армия Грандьеры в свою очередь разбилась на треугольники по несколько сотен человек и встала “чешуей”. Этот строй, в противовес журавлю, сосредотачивает все силы в одной точке в надежде пробиться сквозь врага. По всей видимости, богатая на кавалерию и укомплектованная опытными бойцами армия Грандьеры рассчитывала пробиться через центр “журавля”, прикончить вражеского генерала и одержать быструю победу. Как правило, армия теряет волю сражаться и рассыпается, потеряв либо генерала, либо где-то треть солдат.

— Их и правда мало… — пробормотал Оур, подсматривая за вражескими рядами с помощью магии.

Враги привели примерно четыре сотни рыцарей, разделили их поровну и собрали в два треугольника “чешуи”. Конечно, четыреста рыцарей — это довольно много по сравнению с сотней, которую смогла выставить Фигурия, но Оур в любом случае ожидал гораздо больше. Не меньше тысячи.

— Но мне не кажется, что они так уж нас недооценивают, — заметила Элен, смотревшая на врагов невооруженным глазом. — Враги стоят аккурат вне зоны поражения наших луков. Магическая стена вокруг них тоже довольно крепкая. Стрелы через нее не пробьются.

— Хочешь сказать, они учли ход битвы за замок Фигурии?

— Похоже, что так, — Элен кивнула.

Дождь стрел оседлавших виверн темных альвиек — один из козырей Оура, но и ему можно противостоять, если предвидеть такой шаг. По всей видимости, смысла от такого хода не будет, пока они не убьют как минимум половину вражеских магов.

— Телепортироваться и застать их врасплох тоже не выйдет. Вокруг всей вражеской армии действует запрещающая телепортацию диаграмма. Можно попытаться напасть на них сзади, когда они выдвинутся к нам, но в таком случае рыцари наверняка пробьют наш строй.

Ни огры, ни орки не могут потягаться со скоростью лошадей. Если они обойдут рыцарей со спины, те успеют ускакать до атаки.

— Значит, мы должны остановить вражеских рыцарей пехотинцев… У них четыреста рыцарей, у нас тысяча шестьсот пехотинцев. Хватит ли четырехкратного преимущества?.. — напряженно проговорила Юнис.

— Бесполезно. Слишком разный уровень подготовки, — не раздумывая ответил ей Оур.

— Э? — Юнис изумленно вытаращил глаза.

— Не бойся. У меня есть план, — отозвался Оур.

И началась битва.

Рыцари Грандьеры пересекали равнину со скоростью стрел. Хотя кони несли на себе тяжеловооруженных рыцарей, да и сами носили броню, вперед они неслись так, словно ничто не стесняло их движения. Их натиск походил на залп из гигантской пушки — они двигались точно вперед по полю боя, не обращая на стрелы никакого внимания. Огибать противников и заходить с флангов они даже не пытались. Рыцари собирались пробить вражеский строй в лоб, просто за счет веса и скорости.

В ответ солдаты Фигурии выставили перед собой щиты, вскинули копья и застучали зубами от страха. Разве может тоненькое копье остановить стремительно несущуюся груду металла? Разве спасет от нее тоненький щит? Солдатам уже мерещилось, как рыцарские кони разбрасывают их во все стороны, давят и дробят на части.

— Не бойтесь! — раздался вдруг за их спинами ясный голос темного владыки. — Ваши спины защищает не кто иной, как темный владыка — ткач тысячи заклинаний, повелитель десяти тысяч монстров. Они одеты в доспехи, сжимают копья, но они всего лишь люди. Кто страшнее — они или же демоны из самой преисподней?

Удивительным образом казалось бы негромкий голос Оура доносился до самых флангов их строя.

— Расправьте же плечи, воины мои, и соберитесь с силами! А затем разорвите этих глупцов в клочья!

— О-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о! — воскликнули солдаты как один.

Сжавшиеся от страха сердца солдат пробудились и наполнились безумной кровожадностью. Глаза засверкали и впились в вооруженных копьями рыцарей Грандьеры.

— О-о-о!

— Ты-то под него как попала? — Оур хлопнул Юнис по затылку.

— А, что за? — Юнис недоуменно заморгала и начала озираться.

— Я наложил на пехотинцев магию обращения в берсерков. Она воодушевляет солдата настолько, что тот сражается без страха, но совсем забывает защищаться.

Но лучше уж так, чем дрожать в страхе. К тому же это необходимый шаг к тому, что должно случиться потом.

— ...Пора. Давай, Спина!

Оур магией подал сигнал Спине, ждавшей своего часа в подземелье. Раздался грохот, и половина вражеских рыцарей скрылась за облаком пыли.

— Сейчас! Окружайте врага! — прогремел приказ Оура, и солдаты дружно набросились на рыцарей.

Они, впрочем, повели себя достойно, быстро оправились от удивления, успокоили лошадей и бросились на пехотинцев.

Правда, только половина.

— Что произошло?

— На самом деле, первый этаж подземелья уже добрался и сюда. Кобольды выкопали под равниной грандиозную яму.

Задняя половина треугольников провалилась в подземелье. Из-за тяжелой брони рыцари наверняка умрут от падения или получат тяжелые травмы, но даже если и смогут подняться, их растерзают монстры из подземелья. Под землей, где тесно и нет нормальной опоры под ногами, рыцари практически бесполезны. И все же потерявшие половину товарищей рыцари все еще пытались пробиться через пехоту. Однако со спины к ним уже…

— К тому же, поскольку равнина связана с подземельем, мы, разумеется, подготовили засаду. Конечно, они не такие быстрые, как лошади, но если пехотинцы выиграют им хоть несколько секунд, этого хватит…

Когда натиск рыцарей остановили презревшие страх смерти солдаты, со спины на всадников накинулись черные охотничьи псы размером со взрослых быков. Они коптили пламенем стальные доспехи, вгрызались в глотки лошадям и разрывали их вместе с доспехами. Если враги, оказавшись перед лицом ревущих тварей, с которыми они раньше не встречались, начали трусить, то превращенные в берсерков солдаты продолжали без устали атаковать всадников.

— Сожрите их.

Спереди солдаты, сзади монстры. Рыцари попали в кольцо, и жизнь их на этом оборвалась.

Часть 4

Любой бы понял, что жизнь рыцарей Грандьеры могла потухнуть в любое мгновение, словно пламя свечи на ветру.

Спереди их путь преграждали пехотинцы Фигурии, сзади — яма. Выжить они могли, лишь пробившись сквозь пехотинцев, но те выстроились в крепкий живой щит, через который не прошел бы даже сильнейший воин. Пехота Грандьеры уже шагала вперед, словно стремясь на помощь к рыцарям, но ни за что бы не успела. И тем не менее, Оур ощущал, что что-то не так.

Даже добравшись до вражеских рядов, пехота Грандьеры не смогла бы вытащить из них вступивших в бой рыцарей. Едва ли во главе их армии стоял сам король Вульф, но все равно никакой генерал знаменитой армии Грандьеры не пошел бы на такой шаг.

К тому же Оура беспокоило, что они понесли слишком уж мало потерь. Он предполагал, что даже если уловка сработает как надо, одному-двум рыцарям все-таки удастся вырваться из западни. Ради этого рядом с ним и стояла Юнис.

Но рыцари просто бегали по линии столкновения и даже не замахивались копьями.

— ...Спина! Немедленно изучи их трупы! — магией обратился Оур к ученице, ожидавшей дальнейших указаний на первом ярусе подземелья.

И скоро в ответ раздался на редкость взволнованный голос Спины:

— Учитель!.. Они куклы! Они никакие не рыцари, а покрытые серебром куклы!

— Отступаем! — выкрикнул Оур приказ, и в то же мгновение пехотинцы попадали на землю.

Их сразили не стрелы, и не магия. Тем не менее, что-то прилетало издалека и скашивало солдат одного за другим.

— Что происходит?!

— Это пращи, господин. Они кидают в нас камни, — с мрачным видом заключила Элен.

Праща — примитивное кожаное оружие: “кармашек”, в который вкладывается камень, и шнуры, за которые камень раскручивается, а затем отправляется в полет с помощью центростремительной силы.

— Камни? Почему их не останавливает магия защиты от стрел? С такого расстояния праща… — начал было Оур, но тут он все понял и быстро прижал к себе Элен, чтобы вытянуть из нее энергию.

От Оура разошлась искажающая пространство волна — разведывательное заклинание, позволяющее обнаружить поблизости магическую энергию.

— Это же… свинец!

Оур стиснул зубы.

Разведывательное заклинание не нашло посторонних предметов, заряженных магией. Ни одного. А ведь все, что только существует в этом мире, в той или иной степени содержит в себе магию, за исключением одной-единственной вещи: свинца.

Металл этот, также известный как “позабытое богами железо”, совершенно не способен хранить магию и в то же время не подвержен действию каких-либо заклинаний. Магический барьер не может остановить свинец.

Если бы враги просто сделали свинцовые наконечники для стрел, магия все равно работала бы, останавливая древко и оперение. Однако чистый свинец проходил насквозь, как ни в чем не бывало, и к тому же за счет веса наносил больше урона, нежели обычный камень. Кусок свинца способен без труда лишить сознания даже закованного в латы человека. Пехота начала отступать, но в погоню пустились рыцари. Не все они оказались манекенами — примерно каждый десятый был настоящим, способным гнать в бой других лошадей, на которых восседали куклы.

Их рыцарей тренировали так хорошо, что они могли управлять лошадьми, не находясь в седле, а коней выдрессировали настолько, что они безропотно слушались. Пугало не только это, но и то, что рыцарям хватило храбрости хладнокровно отыграть роль приманки. Конечно, они не ожидали, что попадут в ловушку Оура, но при этом нисколько не просчитались. Рыцари действительно успешно сыграли роль приманки.

— Невероятно… они собираются пожертвовать всеми рыцарями ради победы?

Тем не менее, такими темпами Оур мог растерять всю пехоту. Может, он и уничтожал лучших бойцов противника, но его армия несла огромные потери. Они и без того уступали противнику числом, так что продолжать терять людей он не мог.

— Давай, Мио, — обратился Оур к Мио с помощью магии, не придумав ничего лучше.

С неба их накрыли тени. В воздухе появились драконы, огромные птицы Рух и грифоны — крупные монстры, прекрасно умеющие летать. Все они держали в когтях огромные камни. От стрелы или небольшого булыжника нетрудно защититься магией, но остановить огромную, тяжелую глыбу не так-то просто. Камни падали один за другим и в мгновение ока разбили вражеский авангард.

— Пора! В бой, кавалерия! — тут же отдал Оур приказ ждавшим своего часа всадникам.

Монстры намеренно сбросили некоторые камни не на врагов, а в яму, чтобы получился мост. Всадники перебежали по нему и ворвались в ряды вражеской пехоты.

При всей своей примитивности, праща не уступает луку по поражающей силе и дальности обстрела. Однако есть у нее два серьезных недостатка. Первый — в том, что пользоваться ей очень сложно. Чтобы хорошо обращаться с ней, необходимо куда больше суровых тренировок по сравнению с луком. Второй — низкая скорострельность. Не такая низкая, как у арбалета, но быстро метнуть несколько снарядов один за другим не выйдет.

Таким образом, пращники не так опытны в обращении с мечом, как другие пехотинцы, и оружие их не может остановить стремительно несущихся рыцарей. Сотня всадников быстро разгромила ряды пехотинцев, а потом набросилась и на лучников с магами. Растеряв поддержку из тыла, немногочисленные рыцари утратили преимущество и оказались в кольце пехоты, где их загрызли монстры.

Похоже, что битве конец. Вражеская армия с минуты на минуту должна перейти к отступлению. Оур вздохнул с облегчением и опустился на стул. Победа не далась легко. В ход пришлось пустить козырь и приказать летающим монстрам забросать противника камнями. Подобные налеты хороши и в нападении, и в защите, и при осаде. С их помощью можно нанести противнику сокрушительный удар, практически ничем не рискуя. И все же Оур не хотел идти на этот шаг, ведь противник, узнав об уловке, без труда придумает к ней противомеры.

К тому же Оур так и не смог разгадать замысел врага. Безусловно, Грандьера стояла на их пути к мировому господству. Именно поэтому Оур постарался как можно больше разузнать о короле Вульфе.

Король Вульф прославился как бесстрашный и решительный боец, который сражается бесхитростно и от души. Он практически не прибегает к засадам или тактическим уловкам, сам возглавляет войска и выкашивает вражеские ряды лично.

Даже если в эти дни король уже не может позволить себе выходить на поле боя, армия должна была унаследовать его волю. Вульф не стал бы так экономить войска и пытаться играть в тактику, и оттого происходящее не укладывалось в голове.

Мысли Оура прервал прогремевший взрыв.

— Что за?!

Он тут же опомнился и перевел взгляд. На линии фронта все еще клубилось огромное облако взрыва, подкинувшее в воздух нескольких солдат.

— Это… магия взрыва?! Чем занимаются наши маги?! Пусть блокируют заклинания врага!

— О-они блокируют! Это была не магия! — воскликнул в ответ посыльный.

Всякая магия производится с помощью энергии. А значит, какой бы сильной она ни была, ее можно заглушить равным объемом собственной энергии. Обычно такое явление называется контрзаклинанием.

Однако контрзаклинания бесполезны против атак, не полагающихся на магическую энергию. Они способны отразить магические клинки, с которыми по остроте не сравнятся лучшие мечи мира, но пасуют перед обычным тупым ножом. Естественно, что маги поддерживали и другой барьер, защищавший от физических атак. Однако…

— Не магия?! Что за вздор? Как еще они смогли оторвать людей от земли, если у них нет осадных ору…

— Это был удар мечом… — напряженно вмешалась Юнис, прерывая тираду Оура.

— Мечом?.. Хочешь сказать, нескольких человек раскидало от взмаха клинка?!

На такое не способны даже могучие огры и гиганты. А уж люди — тем более.

Другими словами, они имели дело не с человеком. Существо, способное на такое, уже не могло им называться.

— Не думала, что увижу его так скоро, — дрожащим голосом продолжила Юнис. — Моего брата…

Часть 5

“Герой свинца” Зайтлид.

О нем говорят, что он достоин даже не тысячи, а десяти тысяч воинов, что он такой один на сотню миллионов. Но пусть даже он сын короля-героя Вульфа и не имеющий себе равных герой, о его существовании известно немногим.

Причин тому две. Первая в том, что он, в отличие от отца, не слишком любит битвы, из-за чего лишь истребляет монстров в отдаленных районах и подавляет восстания. Вторая — в “проклятии свинца”, поразившем его тело.

Другими словами, на него не действуют никакие заклинания, но и сам он совершенно не способен использовать магию. На первый взгляд может показаться, что невосприимчивость к магии — весьма удобная вещь, но дело не ограничивается атакующими заклинаниями.

Его ранам не помогают не только исцеляющие заклинания, но и волшебные лекарства. На поле боя он не слышит докладов, которые передаются по магической связи. Всякий легендарный меч, в котором таятся сильные чары, превращается в его руках в груду железа, а лучшие доспехи — в хлам.

Он сам наложил на себя проклятие. Он отверг всякую магию как слабую и немощную. И хотя некоторые говорят, что именно доходившая до упрямости непреклонность Зайтлида сделала из него воина, с которым не сравнится даже его отец, он так и прозябал в безвестности в битвах на задворках страны.

Он неспешно шагал к штабу Оура по коридору, который проложили ему солдаты обеих армий, и пехотинцы лишь нервно глотали слюну. Возможно, они победили бы его, если бы напали всем скопом, но потери бы понесли огромные. Они выиграли бы битву, но проиграли бы войну. Вместо этого Оур выбрал другой путь — выставить против него своего элитного бойца.

Двухметровый Зайтлид казался настоящим великаном. Он с легкостью нес на спине огромный меч, длиной, пожалуй, с него самого. На теле его был доспех из нагрудника и рукавиц. На Юнис он не походил ни мощными словно стволы руками, ни суровым словно скала выражением лица. Они напоминали друг друга лишь рыжими волосами и зелеными глазами.

— Так это ты темный владыка Оур? — глухо спросил Зайтлид, окидывая Оура взглядом. В голосе его не слышалось никаких эмоций или интонаций.

— Он самый. А ты, стало быть, герой свинца Зайтлид? Слухи не преувеличивали твою силу, — ответил Оур, и Зайтлид кивнул, не меняясь в лице.

— Да. Мое имя — Зайтлид Рейвен Ль’Эра Грандьера. Вижу, моя сестра у тебя, — нисколько не стесняясь, представился он истинным именем и перевел взгляд на Юнис.

Та стояла в боевой стойке со вскинутым мечом и не сводила с Зайтлида глаз. Оур на всякий случай попытался проклясть Зайтлида по его истинному имени, но ничего не добился. По всей видимости, на него и в самом деле не действовала никакая магия.

— Ты возвращаешься домой, Юнис, — грубо сказал Зайтлид, и Юнис навела на него клинок.

— Брат… я не могу одобрить действия нашего отца. Люди — всегда люди, даже иностранцы, поэтому… — на редкость вежливо начала Юнис...

— Юнис, — но Зайтлид перебил ее. — Мне не интересны твои доводы. Я получил один-единственный приказ: “вернуть тебя”. Силой, если откажешься.

— ...Как пожелаешь!

Рука Юнис испустила пламя. Зайтлид чуть прищурился на мгновение, но не стал даже пытаться уворачиваться. Огонь коснулся его кожи, и в то же мгновение погас, не оставив и малейшего ожога.

Но за то мгновение, когда пламя перегородило обзор Зайтлида, Юнис успела зайти ему за спину. Она сдвинулась со скоростью, за которой не смог бы угнаться человеческий глаз, и изо всех сил опустила меч на его плечо.

Раздался звон стали, и меч отбросило обратно. Зайтлид не сдвинулся ни на шаг — он отбил замах латной рукавицей.

— Все еще полагаешься на детские игры? В конце концов, магия — лишь демоническое учение. Сколько раз я объяснял тебе, что она — презренная уловка, обманом извращающая мир? — проговорил Зайтлид, занося меч над головой. — Я покажу тебе истинную силу.

Зайтлид с размахом опустил клинок. Поток чистой разрушительной энергии разрубил пространство. Груда железа расколола твердь, образовав уходящий вдаль разлом.

Юнис кое-как увернулась от атаки, но в противном случае та перерубила бы ее вместе с мечом, доспехом и всем остальным. Впрочем, Юнис не из тех, кого так легко испугать. Она будто танцевала в воздухе дуновением ветра и раз за разом предпринимала атаки с самых разных сторон. В ответ Зайтлид безошибочно определял ее уловки и отмахивался от атак краткими движениями.

Их битва поражала воображение. Когда Юнис сражалась в полную силу, за ней не успевала следить даже Элен, не говоря уже об Оуре. В противовес ей Зайтлид двигался медленно, но речь уже не шла о том, что неспешность грозила ему пропущенными атаками. Он не торопился просто потому, что мог вместо скорости отражать атаки весом. Он обладал той идеальной неспешностью, которая позволяла защищаться редкими движениями, словно предугадывая будущее.

Элен натянула тетиву, чтобы поддержать товарища, но не могла выпускать в противника стрелы. Битва героев уже вышла на ту высоту, которой сила темной альвийки никогда не достигла бы.

Доселе лишь защищавшийся Зайтлид перешел в наступление. Юнис отвела его атаку левой рукой и выбросила вперед клинок. Меч Зайтлида рассек ее руку, клинок Юнис оставил на его груди неглубокую рану.

Они сражались на равных. Если кто-то пропускал удар, другой тут же пользовался уязвимостью противника и попадал сам. Но между их телосложением и оружием была непреодолимая пропасть.

Юнис не доходила Оуру даже до шеи. Голова Зайтлида же словно упиралась в небеса. Разница в длине легкого одноручного клинка и тяжелого двуручника была не менее очевидной.

— Уф, уф, уф!.. — тяжело дышала Юнис, истекая кровью из бесчисленных ран.

— Сдавайся. Тебе не одолеть меня, — равнодушно сказал Зайтлид.

Он, как и Юнис, пропустил множество ударов, но все раны оказались настолько мелкими, что почти не кровоточили.

— ...Пожалуй, ты прав. Но победишь ли ты двоих?

Оур мгновенно залечил раны Юнис магией. Сейчас они уже не сражались за замок Фигурии. Против них стоял лишь один враг, а энергией Оур запасся с избытком.

— ...Чепуха. Думаешь, ты победил меня?

Зайтлид взмахнул мечом. Оур ни за что не смог бы уклониться. Его тело разрубило пополам и тут же обратилось деревянным вместилищем.

— Я же сказал, магия — лишь детская игра. Меня ей…

— А как тебе такое? — перебил Оур, вновь появляясь перед ним.

Зайтлид молча занес клинок. Юнис воспользовалась шансом, подскочила к нему и выбросила клинок. Зайтлид извернулся, чтобы уклониться от атаки, но острие все же впилось в его тело и выпустило кровь.

— Будешь атаковать меня — тебя подловит Юнис. Будешь атаковать Юнис — я вылечу ее раны, — проговорил второй Оур, появляясь из-за спины отступившего от Юнис Зайтлида.

— Может, это детская игра, но сможешь ли ты победить в ней? — добавил третий Оур, появившийся с другой стороны.

Он не создавал иллюзий.

Зайтлид опознал бы иллюзии с первого взгляда, ведь на него не действует никакая магия.

Каждый из Оуров был вместилищем. В свою очередь, каждое вместилище было Оуром, но не совсем. Они могли двигаться одновременно, если оставались в поле зрения.

— А теперь давай посмотрим, что иссякнет раньше — твоя сила или мои вместилища, — с ухмылкой проговорил Оур.

Часть 6

— ...Ладно.

Зайтлид вздохнул и вонзил меч в землю.

“Стравив двух героев, Оур одержал тактическую победу”, — думали все, кто находился на поле боя….

— Тогда я покажу тебе мою истинную силу.

...ровно до той секунды, пока Зайтлид не закончил свою фразу и на губах его не появилась хищная ухмылка.

В следующее мгновение тело Юнис с силой впечатало в землю.

От силы удара образовался небольшой кратер. В воздух поднялись клубы пыли.

— О-о-о-о!

Зайтлид обхватил обе ноги Юнис одной рукой и размахивал ей аки кнутом с такой силой, что гудел воздух. Раз за разом он бил ее о землю, раскалывая твердь, разбрасывая почву и раскидывая по округе окрашенные кровью камни.

— Чт…

Никто другой за это время не смог и пальцем пошевелить. И причина отнюдь не в том, что их сковало страхом или изумлением. Зайтлид двигался слишком быстро. Он безнадежно превосходил даже ту скорость, которой обладала Юнис.

— Герои — те, кто покоряют мир и подчиняют его своей воле, — проговорил Зайтлид, с руки которого безжизненной тряпкой свисала и истекала кровью из разбитой головы Юнис. — Магия, способная лишь обманом соскребать с него стружку, рядом с нашей силой и близко не стояла. Впрочем, ты достоин похвалы за то, что вынудил меня продемонстрировать мою истинную силу.

Меч служил Зайтлиду не оружием, а оковами. Покуда у оружия есть масса, воин не может атаковать сильнее, чем она позволяет. Покуда у оружия есть твердость, воин не может атаковать сильнее, чем она позволяет.

Кулаки Зайтлида намного превосходили по силе средний магический меч, и оттого служили ему сильнейшим оружием.

— Поэтому в награду я дарю вам безболезненную смерть, — добавил Зайтлид, шагая в сторону противников. В его ногу тут же вцепилась окровавленная рука Юнис.

— Не… смей…

— Ты еще в сознании?.. Недаром ты моя сестра.

Зайтлид смахнул с себя ее руку и еще раз впечатал в землю.

— Не… пу… щу.

Но все равно она цеплялась за его ногу и прижималась к ней. Лицо Зайтлида впервые скорчилось от раздражения.

— В природе героя так просто не умирать?

Если бы он продолжил, Юнис бы умерла. Но до самой смерти… и даже после нее не отпустила бы ногу Зайтлида. Конечно, ему разрешили возвратить Юнис мертвой, если потребуется, но лучше всего привести ее в Грандьеру живой. Зайтлид цокнул и бросил на Оура недовольный взгляд.

— Твою жизнь я заберу позже. Наслаждайся тем коротким временем, которое у тебя осталось.

Зайтлид взвалил Юнис и меч на плечи, после чего покинул поле боя так же неспешно, как и пришел.

Оур потерял где-то 300 бойцов. Его враг — около 3500.

Если смотреть лишь на цифры, в первой битве он одержал сокрушительную победу. И тем не менее, понес огромную потерю.

— ...Ты проиграл? — спросил король с толикой любопытства в голосе.

— Мы предполагали засаду, но не яму и не обстрел камнями с огромной высоты… Можно сказать, мы потерпели поражение, — докладывал Зайтлид, стоявший перед ним преклонив колено.

Вульф не любил подобные “битвы с гандикапом” — малым войском с упором на тактику. Обычно он нападал в полную силу и с легкостью громил своих врагов, но во всей красе мощь армии можно проявить, лишь вооружившись столь ненавистным ему оружием под названием “тактика”.

Отец с сыном разыграли по сути такое же шахматное сражение, которыми коротали время за столом, пусть и в других масштабах. И тем не менее, давно никто не побеждал Вульфа. Спустя много лет это все-таки случилось, и обнадежившийся король спросил сына:

— Ты говорил, что видел темного владыку. Что скажешь?

— Ничтожество… Он не из тех, кто способен стать тебе достойным противником, — тут же ответил Зайтлид, и Вульф хмыкнул. — Как и сообщалось в докладах, сам он практически беспомощен в бою. А с точки зрения тактики и стратегии, пожалуй, уступает Кэт.

— А его армия монстров?

— Она куда опаснее слабаков Фигурии. Тем не менее, в честном бою им не сравниться с нашими войсками, — ответил Зайтлид, и на этом Вульф растерял всякий интерес. — Что до Юнис, то прямо сейчас ее исцеляют и избавляют от проклятия.

— ...Ясно, — меланхолично отозвался Вульф. — Прикажи ей убить темного владыку, как придет в себя.

Зайтлид рефлекторно поднял голову и посмотрел на своего отца и господина.

— Если вновь перейдет на его сторону — убей, — равнодушно приказал король, словно поручая забить домашнюю скотину.

— Но… — невыразительное лицо Зайтлида чуть исказилось, и он попытался возразить.

— Тебе должно быть прекрасно известно о том, кто такие герои, — перебил его суровый голос Вульфа. — Не дай смерти других и прочим мелочам сбить тебя с пути. С мечом ты обращаешься лучше меня, но твоя мягкость тебя погубит.

— ...Я запомню, — с горечью согласился Зайтлид и покинул тронный зал.

Не сбавляя темпа, он быстрым шагом добрался до той комнаты дворца, что предназначалась Юнис.

— Брат, — его перевязанная с ног до головы сестра приподнялась с постели.

“Прости меня. Как твое тело? Ты в порядке?”

Зайтлид проглотил пришедшие на ум слова и вместо этого обратился к стоявшему в комнате премьер-министру:

— Проклятие удалось развеять?

— Да, все прошло гладко. Кажется, ей сделали некоторые странные внушения, но и от них мы тоже избавились, — Тоскан услужливо поклонился.

— Тебе есть приказ, Юнис, — безразличным голосом объявил Зайтлид сестре. — Одолей темного владыку Оура.

— ...Так точно.

— Если не сможешь, я отрублю тебе голову.

— Ладно.

— ...У меня все.

Юнис кивнула, Зайтлид развернулся и вышел из комнаты.

— Принцесса, Его Высочество Зайтлид… — обеспокоенно обратился к Юнис Тоскан, но та мягко улыбнулась.

— Не надо, Тоскан. Я и сама прекрасно понимаю, кто такие герои. Когда вы развеяли проклятия и внушения, у меня прояснилась голова.

Юнис крепко сжала кулаки. Сейчас, освободившись от проклятий и внушений, она понимала, за насколько поверхностную справедливость сражалась, и кем именно видел ее Оур.

— Дня через три мои раны пройдут… Я отправляюсь положить всему конец.

— Желаю удачи… — только и мог что ответить Тоскан.

— Я вернулся.

— С возвращением, — жена Зайтлида, Хильда, с улыбкой забрала его плащ и пояс. — Вижу, ты устал.

— ...Да.

Зайтлид тяжело опустился на диван и закрыл глаза. Он едва не убил свою дорогую сестренку и не смог сказать ей ни одного ласкового слова. Зайтлид мог без конца сожалеть о содеянном, но изменить свой жизненный путь был не в силах, ведь такова судьба героев.

Хильда ничего не сказала, ничего не спросила и лишь обняла голову Зайтлида. Может, эта ничем не примечательная женщина не умела ни фехтовать, ни колдовать, но никто другой не мог исцелять душу Зайтлида как она.

Ему не о чем было волноваться. Юнис убьет Оура и триумфально вернется домой. Пусть ей далеко до Зайтлида, но и она родилась под звездой героя. Подлый маг не смог бы ее остановить.

Но даже в объятиях любимой жены беспокойство Зайтлида не покидало его.

Часть 7

— ...Ты все-таки пришел, Оур.

Юнис встретилась с Оуром среди редкого леса, немного удаленного от входа в подземелье.

Вместе с Оуром пришли лишь Лилу и Спина, но Юнис нутром чуяла, что в лесу наверняка прячется засада. Ничто живое не способно обнаружить темных альвов, укрывшихся в тени деревьев.

— Не могу поверить, что ты утрудилась вызвать меня письмом.

Оур достал из кармана письмо, и оно вспыхнуло в его руке. Магическое пламя уже через мгновение не оставило от бумаги ничего.

Письмо обнаружилось среди дани, которую прислала одна из деревень.

В нехитром послании значилось лишь “Приходи сюда, возьми с собой Лилу и Спину”.

— Оур, поверишь ли ты мне, если я скажу, что не хочу с тобой сражаться?

— Да, поверю, — уверенно ответил Оур на вопрос Юнис. Та не ожидала таких слов и очень изумилась. — Потому что тебе нет смысла убивать меня. Как ты прекрасно знаешь, мое тело — вместилище, как и тела Лилу и Спины. Не сражаться, прикинуться моим союзником, проникнуть в подземелье и уже там безнаказанно прикончить меня — вот лучший вариант из доступных тебе.

— А-а, понятно.

Юнис кисло улыбнулась.

Все-таки Оур действовал, исходя из собственных соображений.

Прямолинейной девушке такой план действий и в голову не приходил.

— Я смутно, но догадывалась… Ясно осознала все лишь после того, как меня избавили от проклятия и внушений, но и до того более-менее понимала, что ты всячески обманывал меня, Оур… И что в тот раз хотел столкнуть с виверны, — проговорила Юнис, поворачиваясь к Оуру спиной.

Даже сейчас она не давала Оуру ни единой возможности атаковать себя. С учетом того, как двигается он сам и его спутницы, Юнис смогла бы уклониться от их атак с закрытыми глазами. И поэтому она конечно же заметила зловещие намерения Оура во время штурма замка Фигурии.

— Оур. Ты не доверяешь людям, но не питаешь к ним ненависти, я права? — неожиданно спросила Юнис, поворачиваясь к нему. — Недоверчивых людей много. Например, все злые маги, которых я в свое время побеждала. Их предавали, клеветали, закидывали камнями, а они ненавидели и стремились погубить весь мир и людей что живут в нем. Всех, кто попадал к ним в плен, они порабощали, а рабов своих без малейших колебаний мучили и убивали. Так вели себя обычные злые маги, но ты, Оур, не такой.

— Ты серьезно переоцениваешь меня… Тебе просто попадались безмозглые враги. Даже к рабу эффективнее всего относиться более менее хорошо, если хочешь добиться от него прилежной работы. Только и всего, — как ни в чем не бывало ответил Оур.

— Ага, — Юнис кивнула. — Может, ты действительно так думаешь. И все-таки в тебе нет ненависти к людям. Ты не наслаждаешься тем, что приносишь им чрезмерные боль и страдания.

Герой глядел точно в глаза темного владыки, словно вглядываясь в глубины души.

— Скажи же, почему ты никому не доверяешь? Ни людям, ни монстрам, ни подчиненным, ни товарищам… ни даже себе.

— ...О чем ты? — протянул в ответ Оур.

Юнис хихикнула и улыбнулась как в те времена, когда сражалась за него.

— Мне просто интересно, как ты стал таким, Оур. Интересно узнать о прошлом человека, которого я любила, — честно сказала она. — Просвети меня, Оур. Кто ты? Зло, которое нужно покарать, или же король, которому стоит служить? Я хочу, чтобы ты рассказал мне… и тем, кто по-настоящему влюблен в тебя.

— Юнис… — на автомате обронила Лилу.

Юнис только что признала, что пригласила сюда Лилу и Спину лишь затем, чтобы и они услышали ответ.

— Не думаешь, что я солгу вам? Что не придумаю какую-нибудь слезливую историю?

— Обманываешь ты или нет — я решу сама… А вообще, если собираешься наврать, не предупреждай об этом заранее.

Оур вздохнул в ответ.

— Ладно… Элен, отступи.

— ...Так точно, — раздался вдруг неизвестно откуда голос, отразился от деревьев и растворился во тьме.

— Это будет… просто описание фактов. Скучная заурядная истина, закономерное развитие событий. Не история о несчастном ребенке, не рассказ о том, как я заработал душевную травму, а лишь повесть, простая и примитивная, словно скатывающийся по склону камень или же текущая вода, — закончив со вступлением, Оур начал рассказывать: — Случилось это примерно семьдесят лет назад в маленькой стране под названием Праэти, от которой сегодня не осталось ни следа. В то время между Праэти и Фигурией шла жестокая война. Из-за войны я потерял семью и стал оборванцем. Меня подобрала Раз… мой магический наставник. Она дала мне все: знания, образование, дом, магию, тепло семьи и любовь. Любовь как родителя, любовь как родственника, любовь как женщины… всю. Она была мне и матерью, и сестрой, и другом, и любовницей… Чего с тобой, Лилу?

Оур прервался и укоризненно обратился к Лилу, застывшей с отвисшей челюстью.

— ...Э? А, п-прости. Просто я не верю, что услышала из твоих уст слово “любовь”...

— Не раздражай. Слушай молча, — Оур осознавал, что ведет себя необычно, но прокашлялся и продолжил: — Раз разрабатывала оружие. Она была гением, непревзойденным мастером зачарования. Ее оружие убивало тысячи солдат и помогало Праэти держаться против Фигурии. Но все изменилось, когда она подобрала меня. Я не знаю, что стукнуло ей в голову, когда она увидела мальчика, оставшегося из-за войны сиротой. Я никогда не укорял ее и не просил прекратить работать над оружием. Тем не менее, она прекратила и снискала гнев страны. Ее начали подозревать в сговоре с Фигурией.

Оур взял небольшую паузу. Даже когда эту часть истории зачитывала по документам Кэт, ему удалось сохранить спокойствие. Но потом оно сменилось такой вспышкой ярости, которую Оур никак не ожидал. Переведя дыхание, он продолжил:

— Солдаты Праэти окружили башню, где мы жили, нам оставалось лишь дожидаться смерти. Тогда Раз наложила на меня проклятие и отдала приказ: “Отдай мою голову солдатам и моли их о пощаде”. Так я и сделал. Я собственными руками прикончил моего любимого человека, подлизался к солдатам и продлил свою никчемную жизнь. Против моей воли, — сумел проговорить Оур куда спокойнее, чем он сам ожидал. — Такова простая истина. Я не собираюсь отрицать прелесть любви, как не собираюсь заявлять, что в доверии нет смысла. Просто сила способна победить и то, и другое. Военная сила. Сила знаний. Сила магии. Сила денег. Сила власти. Никакие узы любви не способны выстоять против великой мощи. Как бы сильно ты ни любил другого, люди предадут тебя. И прибегут к силе, которая превосходит любовь.

Никто так не любил Раз, как Оур. В своей любви он не сомневался. Он был готов отдать ей все. Что бы ни случилось, он защищал бы ее до самого конца. По крайней мере, так считал наивный юнец, ничего не знавший о мире.

— Я не обижен на мир. Я не волочу за собой моральные травмы и не боюсь общаться с другими людьми. И то, и другое я одолел к тридцати годам. Юнис. Подобно тому, как ты полюбила меня из-за проклятия; подобно тому, как твой брат растоптал его; подобно тому, как боги и демоны исчезают в потоке времени; так и все сущее, включая людей, не способно противиться силе.

Поэтому Оур заболел жаждой силы. Он стремился добыть ту единственную вещь, которая способна решить все. И с ее помощью действительно попирал доверие, убивал дружбу, рубил узы, похищал любовь.

— ...Да, ты прав.

Люди и правда ни на что не способны перед лицом силы.

Юнис понимала это лучше, чем кто-либо другой. Родившись героем, она спасла нескольких людей, но позволила умереть многим тысячам.

Даже герои, о которых говорят, что они обладают нечеловеческой силой, не могут спасти очень многих. Люди обязательно умирают, а умерев, не оставляют после себя даже мыслей. Герои, которым дарована огромная сила, знают об этом лучше, чем кто-либо иной.

Однако…

— И все равно, все равно я верю. В тебя, Оур. И в ту меня, что любит тебя, — заявила Юнис, и взгляд ее не дрогнул ни на мгновение.

Зло, которое нужно покарать, или же король, которому стоит служить? Она определилась с ответом еще до того, как он начал рассказ. Ей хватило лишь понять, что любовь и доверие Оура не были поддельными. Пусть они и оказались беспомощными перед лицом силы, но они были.

— Не из-за проклятия и не из-за внушений. Я люблю того Оура, которого ощутила своим сердцем. Поэтому, пожалуйста… Верь мне. Пусть даже чуть-чуть.

Юнис обняла Оура и поцеловала его. Тот чуть было не прижал ее к себе в ответ, но сомнения на секунду остановили ее руки. За эту секунду Юнис выскользнула из его объятий, затем улыбнулась и сказала:

— Прощай.

Хлынул похожий на фальшивый фонтан крови, улыбка Юнис перевернулась.

Ее голова упала на землю. Позади тела девушки стоял с окровавленным мечом бесстрастный Зайтлид.

Часть 8

— Ах ты!..

— Негодовать должен я. Как ты посмел отобрать у меня сестренку… и вынудить меня убить ее, — проговорил Зайтлид затаившим гнев голосом, прижимая к себе обмякший труп Юнис. — Я с радостью прикончил бы вас всех, но ты сказал, что ваши истинные тела в лабиринте. Поэтому готовься и жди. Я отправляюсь прямо к вам, чтобы истереть в порошок.

Зайтлид взмахнул клинком. Тела Оура и его спутниц разметало по округе порубленным деревом.

— Тебе не придется. Покончим с этим здесь и сейчас.

Вспыхнул янтарный свет — Оур телепортировался из подземелья. Одной рукой он прижимал к себе женщину.

— Дорогой!..

Маг показал Зайтлиду его связанную по отведенным за спину рукам жену, Хильду.

— Если тебе дорога ее жизнь…

— Что за глупый отыгрыш?

Оур не успел договорить, как меч Зайтлида сверкнул в воздухе и вонзился в грудь Хильды. Та смотрела на него, не веря своим глазам.

— Доро… гой…

Изо рта Хильды хлынула кровь, и она упала на землю. А в следующее мгновение обратилась другой женщиной, совсем не похожей на Хильду.

— На меня не работает никакая магия. Или ты думал, что я опознаю иллюзию, но все равно замешкаюсь? — Зайтлид стряхнул кровь с меча и смерил Оура презрительным взглядом.

— Я знаю, что на тебя не действует магия, и что клинок твой не дрогнет даже от убийства собственной сестры.

— ...Тогда что ты говоришь и на что надеешься, маг? Неужели думаешь, что сможешь победить меня?

— Ты не ошибаешься и не мешкаешь. А говорю я о том, что это — само по себе ошибка.

Оур пинком перевернул труп возле своих ног и извлек душу из тела.

— Дорогой…

Зайтлид вытаращил глаза, увидел повисшего в воздухе призрака, ведь он выглядел в точности как его жена, Хильда.

— Душу подделать невозможно. Ты должен понимать, что перед тобой никакая не подделка, а настоящая душа Хильды.

— Как?!

Зайтлид вздрогнул, неотрывно глядя на призрака. Его не могла обманывать иллюзия. Он не мог обознаться. Он действительно видел перед собой ее дух.

— Ты глупец, герой. Ты считал магию детской игрой и слишком доверял собственным глазам. Но плоть и кость изменить нетрудно.

Он повреждал и искажал ее тело, затем фиксировал на месте и лечил заклинаниями. При этом кость и плоть зарастала, принимая новую форму. Похитив Хильду, Оур провернул со всем ее телом то же, что сделал с влагалищем Фаро.

Напоследок он опалил ее горло, чтобы изменить голос, и наконец иллюзией вернул прежний облик.

Так иллюзия стала истиной.

— Ах ты-ы-ы-ы! — Зайтлид отшвырнул меч в сторону и схватил Оура.

— Ты уверен? Я ведь могу и воскресить ее, — ответил тот за мгновение до того, как пальцы героя разорвали бы его в клочья. Руки Зайтлида остановились. Оур заключил душу Хильды в своем теле, чтобы Зайтлид уже ничего не смог с ним сделать. — Ты пронзил ее грудь. Чистейший удар. Погибшего от такой раны еще можно воскресить. Душу ее я, к твоему счастью, сохранил внутри себя. Если вылечить ее раны и вернуть душу, она воскреснет. Но для этого понадобится магия. Если честно, я с удовольствием бы разорвал тебя в клочья… но мне жаль терять такого умелого воина. Если примешь проклятие и будешь служить мне, я воскрешу твою жену.

— Что?..

“Проклятие свинца” Зайтлид наложил на себя сам. Сила его зависела от веры Зайтлида, вернее, от его убежденности в том, что магия никчемна и не заслуживает внимания. Если же он захочет помощи от магии, примет ее и пожелает воскрешения жены, проклятие развеется само собой.

Зайтлид крепко задумался. Между смертями Хильды и Юнис была огромная разница.

И речь не о разнице между женой и сестрой, а о разнице между героем и обычным человеком. И, в конечном счете, между тем, удастся ли герою, которому уготована скорая смерть, покинуть этот мир со спокойной душой или нет.

— ...Значит, ты спасешь Хильду, если я сделаю так, как ты скажешь?

— Да. Я верну ее к жизни, не оставив ни единой раны, — подтвердил Оур.

— ...Ясно.

В следующее мгновение тело мага разделилось на половинки и обратилось деревом.

— Я отказываюсь.

Зайтлид принял непростое решение. Он взял на душу грех убийства любимой жены. И тем не менее, не смог прекратить быть героем, ведь иначе не смог бы оправдаться перед сестрой, которую убил, но не дал покинуть ряды героев.

Никого не осталось, и на Зайтлида набросилось чувство опустошенности.

Побеждать зло, сражаться с несправедливостью, защищать людей — вот миссия, данная героям.

Но Зайтлид исполнял ее не просто так.

Он сражался и марал руки кровью бесчисленных врагов потому, что должен был защищать жену и сестру. Но теперь никого не осталось. Он сам их убил.

— Дорогой!

И потому не стал сопротивляться.

— Хильда?!

Когда она подбежала к нему и заключила в объятия, он коснулся ее тела. Нежная кожа, лицо любимой женщины, родной голос. Зайтлид не сомневался, что видит свою жену.

— Ты выжила?..

— Да!..

Зайтлид обнял Хильду и мягко поцеловал ее. Сердце его наполнило счастье и облегчение. “Я просто увидел кошмар, в котором убил и жену, и сестру”, — подумал он… и потому поддался магической иллюзии.

Сердце героя остановилось совершенно счастливым. Суккуб, принявший форму его жены, вытянул из героя всю жизнь без остатка.

— Фух… — выдохнула Лилу, принимая истинный облик.

Жизнь героя показалась ей ожидаемо изысканной, и сейчас бы она наверняка отпустила в сторону Зайтлида какую-нибудь едкую заметку, но все настроение портила голова Юнис, валявшаяся поблизости.

— Оур, воскреси ее поскорее, — проговорила она вышедшему из тени дерева вместилищу Оура, передавая магу тело и голову Юнис.

Вслед за этим она вытащила припрятанную между грудей душу Хильды. Оур тем временем коснулся линии среза и без труда соединил голову с телом. Однако он не изменился в лице и коротко ответил:

— Я не могу.

— Э? — переспросила Лилу, но Оур прошагал мимо нее и протянул руку к трупу Хильды.

Рана в ее груди тут же заросла. Затем время повернулось вспять, и она вновь приняла былой облик.

— ...Как это не можешь? — уточнила Лилу, глядя, как Оур возится с трупами.

— Героев воскресить невозможно… Приглядись к трупу.

— ...Не может быть! У нее нет души! — воскликнула Лилу, послушно вглядываясь в тело Юнис.

Человека невозможно воскресить без души. Сколько ни залечивай тело, оно так и останется пустым сосудом.

— После смерти героя его душа мгновенно возвращается на небеса. Так принято.

— То есть…

Лилу вспомнила одно очень похожее явление и потеряла дар речи.

— В героях нет ничего сакрального… Они ничем не отличаются от магов, заключивших договора с демонами, — подтвердил ее опасения Оур.

Часть 9

— Говоришь, Зайтлид повержен?

— Так точно.

Премьер-министр Тоскан почтительно склонил голову. Вульф почесал пышную бороду и задумался.

Зайтлид назвал темного владыку ничтожным магом, неспособным стать достойным противником. И в бою он, герой редкого таланта, защищенный от всякой магии, не проиграл бы так просто.

— ...Быть может, он оправдает мои ожидания, — Вульф сам не заметил, как ухмыльнулся.

— Ваше Величество, — укоризненно отозвался Тоскан. — Зачем вы… зачем Ее Высочество Принцесса Юнис!..

Премьер-министр рисковал жизнью, упрекая короля, но Вульф ответил великодушно:

— Тоскан. Твой гнев справедлив. Но рожденные героями видят мир по-своему. Для нас за счастье поскорее покинуть этот мир, если только представляется возможность.

— ...Я не могу заставить себя согласиться, — с горечью в голосе проговорил Тоскан.

Вульф кивнул.

— Именно твоя честность — та причина, по которой ты находишься при моем дворе. Но придет день, когда ты поймешь меня.

— Но…

— Ваше Величество, доклад.

Тоскан все пытался упираться, но его перебил голос посыльного.

— Молви.

— Есть. Трехтысячная армия темного владыки появилась на равнине в десяти милях к северу от столицы. В этот раз, в отличие от предыдущего, она практически полностью состоит из нечисти. Они двигаются к столице по прямой и достигнут ее примерно через один зодиак, — спокойным голосом доложил посыльный, преклонив колено. (Здесь используется японско-китайская мера времени, которая делит день на двенадцать сегментов, каждый из которых имеет имя в соответствии с определенным знаком китайского зодиака. Другими словами, 1 зодиак = 2 часа, — прим. пер.)

Пусть даже каждое чудище в армии темного владыки сильнее человека, тремя тысячами он ничего не добьется.

— Закройте врата, отправьте на защиту все войско.

— Мы… будем держать осаду? — уточнил посыльный, изумившись словам короля.

Он полагал, в этом не будет никакой нужды. Они могли бы второпях собрать десять тысяч солдат и устроить решающее сражение прямо в поле. Осада в свою очередь потребует времени и приготовлений. Обычно смысл осады состоит в том, что уступающая по силе армия запирается в крепости и дожидается либо иссякания собственных ресурсов, либо прибытия подкрепления.

— Верно. Передай всей армии, всей сотне тысяч солдат.

— ...Так точно!

Посыльный откланялся и быстро покинул зал. Поначалу он так изумился приказу, что переспросил, но как правило солдатам не положено оспаривать королевские указания.

К тому же сейчас в первую очередь нужно передать приказ рыцарям, которые заранее начали готовиться к вылазке, и начать приготовления к обороне.

— Итак, я хожу всем, что у меня есть… Как ты ответишь с помощью трех тысяч солдат, темный владыка?.. — тихо вопросил Вульф.

— ...Они готовятся к осаде? — недоверчиво проговорил Оур, глядя на закрытые врата столицы и укрепившееся войско противника.

— Похоже, в этот раз на нас не смотрят свысока, — мрачно отметила Лилу, висевшая у него за спиной.

— ...В любом случае, наша тактика не меняется.

В этот раз костяк армии составляли полулюди: гиганты, человекоящеры и кентавры — самые элитные из воинов лабиринта. Каждый из них обучен не хуже солдат Грандьеры, к тому же может похвастаться силой своей расы.

И все же враг выставил сто тысяч. Тремя тысячами такое войско не одолеть. Тем более если оно засело за стенами.

— Я рассчитываю на тебя, Логан.

— Ага. Не волнуйся, мне одного удара хватит, — Логан ухмыльнулся, отзываясь на приказ.

В этот раз из приближенных Оура пришли только Логан и Лилу. Элен, Мио и так далее остались защищать лабиринт.

— Фу-у, не улыбайся в этой форме.

— Замолчи. Будь моя воля, я бы и сам этот облик ни за что бы не принял!

А пока Лилу с Логаном спорили, Оур отдал приказ:

— Всем войскам — вперед!

И армия смерти отправилась в бой.

— ...Они идут, — тихо проговорил Вульф, глядя на армию темного владыки вдалеке.

С мечом и доспехами времен его золотой поры он выглядел тем самым героем, что воспевался в сагах. Солдаты смотрели на переполненного неустрашимостью короля, и их собственная мораль тоже взлетала до небес.

Даже осадная магия не смогла бы так просто разломать мощные столичные врата. Сверху на укреплениях стояли в ряд катапульты и баллисты, в промежутках между ними ждали своего часа лучники.

С учетом тридцатикратного перевеса, ливень всевозможных снарядов, скорее всего, истребит врагов еще до того, как они успеют добежать до врат. Поскольку защищавшаяся армия не собиралась никуда выходить, бояться каких-либо ловушек не приходилось.

Учли они и обстрел камнями. На этот случаи армия собрала искушенных в полетных заклинаниях магов и дальнобойных арбалетчиков, которые смогут быстро сбить летающих тварей.

С точки зрения здравого смысла, ничто не могло оспорить шансы Вульфа на победу. И все же он с нетерпением ждал того, кто превзойдет ожидания. Он ждал Оура уже очень много лет.

— Скоро в них можно будет стрелять. Всем солдатам — приготовиться!

Катапульты и баллисты заскрипели, готовые к залпу в любое время. Их снаряды летели на 400 ярдов, вдвое дальше чем стрелы лучников.

— Пора, огонь!

В воздух дружно устремились стрелы и камни. И в ту же самую секунду армия Оура исчезла.

— Иллюзии?.. Нет, телепортация!

Подозревать врага в использовании иллюзий — одна из основ искусства ведения войны. Маги Вульфа тщательно следили за противником. Но ни они, ни сам Вульф не предполагали, что враг телепортируется с такого расстояния. Перенос армии тут же приводит к хаосу в ее рядах. Кроме того, она требует огромного объема энергии. И наконец, лишь безумец решился бы телепортировать армию прямо на ходу.

— Ваше Величество, враги там! — отрапортовал солдат.

Вульф перевел взгляд и увидел, что армия темного владыки переместилась примерно на сотню ярдов. Теперь она двигалась сбоку от того места, куда до того целились лучники, в 200 ярдах от ворот. С такого расстояния использовать для защиты осадные орудия уже затруднительно.

— Лучники, цельсь!

Крепкие солдаты тут же вскинули луки. Враг только что использовал сильное заклинание. После него даже у темного владыки не могло остаться энергии на защищающий от стрел барьер.

Но ожидания Вульфа вновь не оправдались.

— Ваше Величество, половина войска противника вновь телепортировалась!

— Что?!

Передовые войска темного владыки, всадники… вернее, кентавры, переместились еще дальше и оказались в каких-то ста ярдах от стен. Враг решил разделить пополам и без того немногочисленное войско.

— ...Прибейте всех, что вдалеке. Натиск лошадей отразите у стен!

Лучники тотчас же начали обстреливать дальнюю половину войска темного владыки. Однако крепкие человекоящеры и гиганты нисколько не боялись и продолжали медленно наступать, беспрестанно теряя бойцов.

— Враг достиг стены!

— Кидайте камни, поите их кипящим маслом! — скомандовал король.

Солдаты тут же принялись скидывать со стен камни и выливать масло. Кентавры несли потери, но не останавливались.

Вообще, крепостные стены защищены от магии гораздо слабее ворот. Если врата тщательно зачаровывают, то на стены практически никакие заклинания не накладывают.

И все же кирпичную стену разрушить не так-то просто.

Обычные атаки не могли ее пробить или в лучшем случае оставляли крохотные щели. К тому же если через открытые врата может пройти целая армия, то через пробитую в стене дыру — лишь по 1-2 солдата за раз, и тактического смысла в таком вторжении мало.

“Самоубийственная атака?..” — подумал было Вульф, но тут у стены раздался взрыв, открывший в ней просторный проход. Через него в столицу дружно устремились войска темного владыки. Они упрямо двигались дальше, не обращая внимания на умирающих товарищей и не жалея собственные жизни.

Когда Вульф увидел, кто идет впереди всей армии, он понял замысел темного владыки. Действительно, если Оур рассчитывал одолеть Вульфа, он не мог поступить по-другому… Но выбрав ожидаемый шаг, не оправдал надежд короля-героя.

— Ваше Величество!.. Среди врагов…

— Заметили Зайтлида, я прав? — продолжил Вульф фразу стушевавшегося посыльного, и солдат ошарашенно уставился на лицо короля. — Вероятно, какой-то демон вселился в его труп. Он и проломил стену.

Вульф выхватил из ножен свой драгоценный меч “Франт” и рявкнул:

— Солдатам — отступить. Я покажу ему, что значит настоящий герой!

Вульф перепрыгнул через стену и издал воинственный клич. От его голоса вздрогнула и затряслась даже кладка. Вульф замахнулся клинком на бежавших впереди отряда монстров и одним ударом разрубил всю нечисть в десяти ярдах перед собой, пусть даже лезвие клинка и не доставало так далеко.

А затем он побежал, словно ветер. Уже через несколько мгновений Вульф достиг того, кто выдавал себя за его сына.

— Ну что же. Отдашь мне тело моего сына?

В ответ Зайтлид ухмыльнулся, чего при жизни никогда не делал, и сказал:

— Такое хорошее тело я так просто не отдам. Ну, если предложишь десять маленьких девочек, то я подумаю.

— ...Мразь, — сплюнул Вульф и перехватил меч.

Если бы Зайтлид не умер и просто всерьез восстал бы против отца, он мог бы его одолеть. Однако Вульф не собирался проигрывать самозванцу, управлявшему трупом его сына.

— Хотел бы я ради проверки сразиться с тобой, но увы. Сегодня я просто курьер.

— ...Курьер?

Вульф свел брови, и тогда перед ним на землю опустился молодой мужчина с янтарными волосами.

— Это ты темный владыка?

— Он самый.

Вульф окинул мужчину недобрым взглядом. Ни запас магической энергии, ни телосложение не внушали уважения. Вульф понял, почему Зайтлид счел его ничтожеством.

Но в то же время Вульф увидел его глаза и все понял.

Он увидел глаза человека, который не поскупится никакими средствами ради достижения цели. За ними крылся разум чистый, сильный и настолько зловещий, что ему не подходили слова “хитрый” или “бесстрашный”. Всю жизнь Вульфа именно обладатели таких глаз загоняли его в угол.

— Темный владыка… едва ли ты думаешь, что твой демон сможет одолеть меня. Ты что-то задумал?

— Да… но я верю, ты сможешь победить, — загадочно ответил Оур.

Вульф нахмурился, и тогда Оур достал из мантии золотую корону.

Блестящий головной убор, усыпанный драгоценными камнями.

— Вульф. Ты герой героев, король королей. Король-герой, способный победить любого. Ты заслужил эту корону.

Оур протянул корону, и Вульф взял ее в руки. Не было на ней ни проклятий, ни заклинаний. Все до единого драгоценные камни настоящие, весь металл — чистейшее золото. Безусловно, стоил подарок Оура немало, но Вульф не понимал его смысла.

— Что это?

— Яд, — коротко ответил Оур.

И тогда Вульф догадался.

— Ты! Неужели она…

— Это яд, что погубит твою страну. Я рассчитываю на тебя, Вульф. Пусть это будет достойная битва.

Вульф разрубил Оура, но было уже поздно.

Он уже проиграл, и даже не потому, что взял корону в руки. Он проиграл еще когда Оур принес ее сюда.

Демон, управлявший Зайтлидом, куда-то исчез. Вся армия Оура начала отступать, выполнив свою задачу.

Солдаты наперебой голосили о победе, хотя никакой победой и не пахло. Вульф крепко сжал рукоять меча и посмотрел в небо.

Потому что она обязательно придет. И потребует похищенное сокровище.

Древнейшая и сильнейшая из драконов.

Часть 10

Давно уже не осталось никого, кто знал ее имя.

Она пришла в этот мир задолго до того, как разразилась великая война, позже названная божественной.

Многие из ее ровесников пали в той войне, а оставшиеся позже погибли от рук героев. Оставшись последней в своем поколении, она стала самым старым и самым опытным драконом.

Внешне она походила на покрытую чешуей ящерицу со множеством рогов на затылке. Во рту ее огромные клыки, а на спине пара крыльев как у летучей мыши.

Каждый, услышав слово “дракон”, представляет себе ее облик, однако ошибается.

Драконы бывают самые разные — с волчьей головой, с львиной, со множеством голов, с двумя парами крыльев, бескрылые и так далее.

Лишь она похожа на тех, что воспеты в древних преданиях. Она не умеет обращаться человеком, не знает заклинаний. У нее есть лишь клыки, чешуя и пламя, благодаря которым она считается сильнейшим и красивейшим из драконов.

Сейчас ее, сильнейшую и древнейшую, называют Метус, что означает “страх”.

Последние несколько веков Метус жила счастливой и мирной жизнью. Даже среди героев нет глупцов, готовых бросить ей вызов. Каждый день она поедала потерявшихся и забредших в ее логово животных, монстров и людей, затем сворачивалась на вершине горы накопленных за тысячелетия сокровищ и спала.

Десятками тысяч сокровищ владела Метус, и знала их все до последней монетки. Она обводила их взглядом, проникалась счастьем и погружалась во дремы. Не было для нее большей радости, чем когда у зашедшего человека находится новое сокровище.

Однако она никогда не атаковала людей сама, чтобы вкусить той радости.

Ее вполне устраивало блаженно спать в пещере под горой и ждать конца своих дней.

Но одним днем ее настроение переменилось. Из ее логова пропала корона. Метус переменилась в лице и обыскала всю пещеру. Она не нашла короны, но почуяла запах трех людей и одного хоббита.

Кто-то украл одно из ее сокровищ, пока она спала.

Метус обезумела от гнева и тут же кинулась наружу.

Там она отчетливо почуяла запах короны и полетела точно на него. Сотни лет она не видела внешний мир, но наслаждаться его видами не собиралась.

Вся ее голова полнилась лишь мыслями о том, чтобы вернуть сокровище и безжалостно истребить и испепелить людей, что украли его.

Она летела быстрее выпущенной из лука стрелы и уже скоро нашла запах человека с короной. Он пах не так, как незваные гости пещеры, но Метус было все равно. Раз он человек, раз корона у него, она собиралась напасть.

Вульф же собрался с силами, перехватил Франт и приготовился встречать Метус. На него напал дракон, живший в божественную эпоху. Вульф чувствовал, что вне зависимости от исхода битвы, она станет для него последней в жизни.

— Всем отступить! Эвакуируйте жителей!

— Н-но Ваше Величество!..

— Вы думаете опозорить меня?

Солдаты прослезились в ответ, поклонились и ушли. Поединок героя и дракона с древних времен считается благороднейшей из битв.

И все же поначалу солдаты не смогли побросать свои копья. Они чувствовали, что видят своего господина в последний раз.

Вдруг Вульф понял, что ухмыляется.

“Да. Именно так. Именно такая битва достойна стать моей последней”.

— Мое имя — Вульф. Вульфдил Зевран Л’эра Грандьера Первый! Приди же, древний дракон. Сразимся в честной битве! — громко представился Вульф и взмахнул артефактным клинком.

В молодости Вульф одним взмахом Франта сразил гиганта. Однако Метус без труда отбила лезвие чешуей и не получила даже царапины.

Затем из пасти ее вырвалось отравленное пламя. Всё кроме Вульфа тут же прогнило. Камни потрескались. Вокруг героя и дракона образовалась запретная зона. Солдаты, по ошибке приближавшиеся к ней, сгнивали на глазах и умирали от первого вдоха яда.

Даже Вульф, хоть и герой, так легко не отделался. Кожа его воспалилась, все тело облилось кровью. Но непревзойденный король-герой не испугался. Еще несколько ударов острым клинком — и лоб Метус испустил брызги зеленой крови.

Кровь ее тоже оказалась смертоносной. Ее струи оставляли в земле ямы и обжигали тело Вульфа. Что там металлический доспех — даже благословленный богами артефактный меч затупился и начал осыпаться.

Три дня и три ночи шла яростная битва. До того неистово сражались они, что солдаты даже после окончания эвакуации ничем не могли помочь.

Закончилось все на утро четвертого дня.

Лишь мягкий живот Метус не защищала крепкая чешуя. Вместо этого она прикрывала его своими сокровищами, словно доспехом. Однако совсем крохотная его часть — та самая, которую защищала похищенная корона — оказалась уязвимой.

Вульф вонзил туда меч и пронзил ее сердце.

Метус обезумела и начал отплевываться отравленным пламенем, но Вульф не дрогнул. Острые когти терзали его плечи и грудь, а он все вдавливал меч глубже и глубже.

Движения Метус постепенно замедлялись, и наконец, работавшее многие тысячелетия сердце остановилось.

И тогда на территории, все так же отравленной ее огнем до того, что никто не мог даже подойти посмотреть, появился темный владыка.

— Благо… дарю… — проговорил Вульф, выжимая из себя остатки сил. — Я так долго… ждал такого противника… против которого смог бы сразиться во всю свою силу…

— И ради этого убил сына и дочь?

После вопроса Оура на губах Вульфа появилась самоуничижительная улыбка.

— Ты тоже наверняка знаешь… что как бы нас, героев, ни восхваляли… мы всего лишь рабы небес… и остаемся ими даже после смерти.

Испытания на долю героев выпадают для того, чтобы закалить их души.

Чем дольше они живут, чем больше обретают мощи, тем тяжелее, тем суровее становятся испытания. И самый заметный пример тому — их смерть. Геройские испытания неизбежно сказываются на дорогих им людях и приводят к трагической смерти.

Юнис погибла молодой, обнимая любимого человека.

Зайтлид убил любимую жену и сгинул в фантазии.

Наконец, престарелый Вульф смог погибнуть лишь после того, как погибли его дети и многие тысячи подданных.

— Поэтому ты захотел, чтобы им досталась легкая смерть? Ты просто вбил себе в голову невесть что.

— Может… ты и прав.

Вульф зашелся кашлем. Его легкие уже насквозь прогнили от яда дракона. Трудно было поверить, что он еще жив.

— Внемли мне, король… присягнувший демонам король. Прошу тебя, как король короля… моя страна…

— Да, я не погублю ее… Доверься мне.

Вульф с легкостью поверил словам Оура. Может, он и был его злейшим врагом, но между ними возникли причудливые узы доверия.

— А как отец… я прошу тебя. Ты… мою дочь…

Вульф скончался, так и не договорив.

— ...Хоть бы договорил, прежде чем умирать, — сказал Оур, и слова его растворились в воздухе, так никем не услышанные.

— Ты признаешь меня?

— Да. Так сказано в завещании короля, — ответил премьер-министр Тоскан, низко кланяясь. — “Коли найдется тот, что одолеет меня, быть ему королем”.

— Но его одолел не я.

— Совершенно верно. Однако… господин Вульф бы не согласился с вами, — отрезал Тоскан, совершенно уверенный в своих словах. Он не сомневался, что предыдущий правитель решил бы именно так. — Он сказал бы, что если силы его проиграли тактически, то сие есть поражение и ничто иное.

— ...Ты ненавидишь меня?

— Разумеется, — Тоскан вперился в Оура взглядом, нисколько не скрывавшим злобы. — По вашей вине погиб мой господин, погибли принц и принцесса. Вы заслужили бы мою ненависть даже за одну смерть, но виновны во всех трех. Ненависть моя настолько бездонна, что я не утолил бы ее, даже раз за разом убивая вас.

— В том, что я похитил бразды правления, ты меня не обвиняешь? — Оур невольно усмехнулся.

Тоскан настолько ненавидел Оура, но при этом поклялся ему в верности, следуя заветам предыдущего короля. До чего же он верен своим принципам?

— Обвиняю, но этот грех ничто по сравнению с потерянными жизнями.

— А если я скажу тебе, что их еще можно вернуть?

— ...Не шутите так. Вы сами говорили о том, что души героев возносятся на небеса, и что воскресить их невозможно, — отозвался Тоскан после небольшой паузы.

Оур кивнул.

— Совершенно верно… Поэтому нам всего-то нужно отправиться за ними, — ответил он совершенно спокойным голосом.

Тоскан моргнул и уставился на Оура.

— Что вы… хотите сказать?

— Будто непонятно, — Оур указал пальцем в небо. — Я нападу на небеса.