Глава 5

Полицейский участок Мидаса безмолвно и одиноко возвышался под струями дождя. В мокрых серых стенах не было ничего необычного, из-за чего он казался еще более простым и скромным. В Мидасе, где вездесущий шок от новизны и яркости был почти угнетающим, это здание выделялось.

При виде такого противоречивого зрелища, Рики против воли поморщился с отвращением. Он хмурился снова и снова. Ему и в голову не приходило, что Темные однажды ворвутся в его квартиру, запихнут его в воздушную машину и притащат сюда.

Рики подозревал, что мужчина сказал ему переодеться лишь потому, что не мог вынести вида облаченного в халат Рики, напоминавшего мокрого пса.

Какого черта происходит?

Тысячи вопросов бились в голове Рики. Он не рассчитывал, что дело примет наихудший оборот так быстро. Ему нужны были ответы, но задержавшие его мужчины, похоже, не были настроены поболтать. Такие люди относились к трущобным полукровкам словно к заразным, они никогда не соблаговолили бы посмотреть такому кому-то вроде Рики в глаза.

Так что дорога прошла в молчании.

Рики не мог успокоиться. Его терпение лопнуло, и расслабиться он не мог. Но атмосфера в машине была еще хуже. Он ничего не сделал, но попал в руки копов, и мысли о том, что его ждет, лишь раздували пламя тревог.

Трущобные полукровки ходили в Мидас ради выгоды и адреналина, а так же желая отвлечься от угнетающего чувства клаустрофобии трущоб. Для безрассудной молодежи это стало обычным делом.

Все жители трущоб знали, какая участь ждет их, если они ошибались и оказывались схваченными в Мидасе. Избиение до полусмерти. Сломанные конечности. Отбитые внутренности.

Дружинники не знали пощады. Стоило им заметить трущобного полукровку, они сразу находили достойный повод, чтобы основательно его поколотить — в каком-нибудь темном переулке, вдали от глаз прохожих, разумеется.

Просочившись вместе с туристами, полукровки могли смешаться с толпой и без биочипа. Но Отряд Дружинников разработал некий способ отделять их, так что полукровки оказывались схваченным с растущей регулярностью. Иногда где-нибудь в канаве находилось мертвое тело, но Дружинники называли его неустановленным лицом и заминали дело.

У трущобных полукровок не было гражданских прав. Не было оснований требовать справедливости или компенсации. Такова была жизнь.

Рики покинул свою территорию. Он оказался на землях Темных. Этот факт, скользящий по его чувствам, заставлял его сжимать зубы и кривиться.

Воздушная машина пролетела над морем броских неоновых огней Мидаса и опустилась на стоянке на крыше прямо в черном пятне центра Мидаса. С легким мерцанием машина приземлилась. В тот же миг двери крыши плотно закрылись. Когда машина окончательно замерла, тычок в спину заставил Рики выйти наружу.

Предполагаемый лидер группы — мужчина с короткими серебристыми волосами — пошел первым. После этого за ним последовал Рики в сопровождении двух мужчин, по одному с каждого бока. Сразу позади шли еще двое. Рики оказался окружен плотной стеной из четырех человек. Его как будто запихнули в коробку. Каждый вдох был тяжелым и неглубоким. Хотя наручники или кандалы на него не надели, обычный свидетель вправе был ожидать другого обращения. Это больше подходило душевнобольному убийце.

Само собой, трущобный полукровка мог отстаивать любые на свете гражданские права. А Темные могли отказать ему в любых из них.

Через какое-то время они вышли к лифту. Рики слегка заколебался перед лифтом и получил тычок в спину. Рики споткнулся и полетел вперед, врезавшись головой в грудь мужчины с серебристыми волосами.

Как и ожидалось, в железной хватке руки мужчины не было ни капли слабости. Парень состоял из одних лишь костей и мышц, доказательство ежедневных тренировок. Или побочный продукт полученного от природы. В любом случае, руки мужчины были даже крупнее, чем у такого образчика андройда, как Ясон. Хотя Рики не знал, были ли у кого-то из них искусственные тела. Честно говоря, если бы Рики сказали, что они были андройдами, он бы поверил.

Рики не чувствовал исходившего от их тел тепла. По этим конечностям проходили ледяные вены? Рики всмотрелся в удерживавшие его руки.

Вы вообще люди? Но ему хватило ума не спрашивать это вслух.

Мужчина, в которого он врезался, лишь вздернул бровь. Вместо этого тот, кто толкнул Рики, обратился весь во внимание и напряженно произнес:

— Простите за это.

Рики это все равно совершенно не волновало.

Лифт в мгновение ока спустился с крыши на второй подвальный этаж. Двери беззвучно открыли. Двое охранников вышли. Рики почувствовал облегчение. Всю дорогу вниз это замурованное ощущение клаустрофобии сводило его сума.

Коридор был освещен так ярко, что едва не ослепил его. Они двинулись по коридору, Рики был зажат между оставшимися мужчинами. Но пространство вокруг него слегка расширилось, позволяя отдышаться, приободриться, пусть и совсем немного.

Он не мог удержаться и посматривал по сторонам. Кроме дверей по обе стороны коридора ничего необычного там не было.

В любом случае, он оказался внутри места, почитаемого известным среди всех трущобных полукровок: полицейского участка.

Рики против воли притащили в черную бездну из кошмара каждого полукровки. Никто не уходил отсюда совершенно невредимым. Тело, разум и дух проходили через дробилку, и конечный продукт годился разве что на удобрение. Любой, попавший сюда, становился наглядным примером для остальных.

Рики против воли размышлял, какая участь ждала его в таком жутком месте. Он не мог притвориться, что эта мысль не изводила его. Но, хоть его и притащили сюда без объяснений, он не был настолько глуп, чтобы пытаться дерзить. Было не время и не место проявлять предусмотрительность и использовать это.

Его разум не отягощал какой-либо грех или преступление, и потому он не был особо напуган. Ему незачем было умолять и скулить. По крайней мере, так он думал. Точка зрения Рики могла отличаться от точки зрения Темных. Пока он оставался полукровкой из трущоб, истина, справедливость и гражданские права улетучивались.

Но он мог обманывать и быть обманутым, так что ему стоило не терять головы. Сосредоточиться на происходящем. Он знал, что эти крепкие и неколебимые части его сущности не допускали появления щелей или трещин. Эта убежденность была одной из его единственной истинной защитой, позволяющей держать себя в руках и выбраться отсюда живым.

Когда он жил в Приюте, когда вел Бизонов, когда делал себе имя на черном рынке как «Черный Рики» — это догмат веры никогда не подводил его.

Разве что в случае с Ясоном. Потому он и получил кольцо раба.

Блистательный и коварный. Бессердечно харизматичный. Выжидая удобный случай, Ясон осторожно расставлял свои ловушки. Неспособный бежать и загнанный в угол упорством, Рики пытался понять; очевидной была лишь боль от оков.

На него набрасывались и опустошали, изнуряли, пока он не сдавался. Внутри него гноились унижения. Болезненный непристойный яд, разъедающий остатки его внутренний решительность, заставляющий хвать ртом воздух, пока в горле не пересыхало. Щекочущее, приятное оцепенение пронзало его мозг, пока осознанные мысли не уходили прочь.

Но Рики все равно не понимал. Блонди из Танагуры мог получить все, что душе угодно. Зачем он зашел так далеко, чтобы превратить трущобного полукровку в ручную собачку?

«Я так дорожу этими яркими моментами, когда ты бросаешь мне вызов, даже как Блонди. Когда ты реагируешь на меня так по-человечески. Я чувствую возбуждение до самых глубин моего мозга. Мне нравится, как ты смотришь на меня с таким неприкрытым презрением. Это так мило, что мне хочется вырезать твое бьющееся сердце и прижать его к щеке».

То, что Ясон готов был зайти так далеко даже из простой прихоти, было признаком не просто проблемного вкуса, но серьезного заболевания. Такие слова, произнесенные на публике представителем элиты с его пленительным искусственным телом, посчитали бы шуткой.

Размышляя об этом, Рики заметил, что проходящие время от времени по коридору люди неизменно выпрямляли спину и кивали мужчине с серебристыми волосами.

Ха. А он не простой коп.

Уважительные взгляды, которые притягивал мужчина, говорили о его статусе или родословной, что еще больше озадачило Рики. С чего бы это человеку такого ранга и знатности иметь дело с трущобным полукровкой? Какие обстоятельства могли заставить его обратиться к Рики по имени и притащить его задницу сюда?

Что происходит?

Рики понятия не имел. У него не должно было быть никаких связей с Мидасом. Ничего в прошлом. Ничего в настоящем. И, заглядывая в будущее, пока Ясон не устанет от него…

Но, как и следовало ожидать, без каких-либо объяснений Рики сфотографировали, сняли у него отпечатки и отсканировали сетчатку глаза. От начала и до конца к нему относились как к закоренелому преступники, толкали и пихали.

Понемногу Рики начинал нервничать. Возможно, я в большем дерьме, чем полагал.

Никогда в жизни он не был настолько глуп, чтобы специально наступать на хвост тигру Мидаса. Но он определенно попал в какие-то неприятности, сам того не заметив. И если дела обстояли так плохо, что убирать беспорядок отправили Темных, возможно, он был не один.

«Разберись со своими делами», — сказал ему Ясон. «Оставь все сожаления в трущобах».

Но он и представить не мог, что случится подобное, чего уж говорить о нерешенных вопросах между ним и Гаем. Невидимые ему шестеренки определенно крутились в неизвестном ему месте. Как всегда, Рики пришлось в одиночку разбираться.

Дела обстояли плохо. В худшем случае — хотя, скорее, худший случай уже наступил — он окажется в черном списке полиции Мидаса. А это стало бы для него очень плохой новостью.

Если всплывет, что он раб Ясона — и Ясон обо всем узнает — что тогда? Рики побледнел, предаваясь размышлениям о наихудшем из вариантов.

Ответный удар. Провокация. Самобичевание.

Эти три года в Эосе Рики оставался молокососом, которого никогда не обучали по-настоящему, который никогда не учился. Надменный, упрямый, строптивый. Как и дразнил его Ясон, Рики действительно не знал, когда стоит сдаться и отступить. Все были его врагами. Он был недоразвитым приматом, не способным отступиться, когда это было в его интересах. Тогда Рики сделал все возможное, чтобы ткнуть Ясона в это носом. Хотя теперь ситуация была совершенно иная.

В каком-то смысле Эос был неряшливой птичьей клеткой, отгороженной от мира. Никогда не сомневаясь, что лучшие стороны их характера будут просто записаны в их свидетельство о рождении, рабы подлизывались к своим хозяевам. В то же время, они были кичливы, вероломны и инфантильны до хрупкости.

Красота и беспутство были величайшими добродетелями, въевшимися в их тела. И все же, именно бесстыдство выросшего в трущобах Рики сводило их с ума от ненависти. Само собой, дразня Рики и скалясь на него, они ни разу не задумались над тем, что сами считались лишь немногим большим, чем жалкими куклами для секса.

И осеняло их только тогда, когда их, рабов, не лишали регистрационной записи и не выкидывали в бордели Мидаса, словно набивку той самой клетки.

Но отсутствие сочувствия к их положению не означало, что Рики наслаждался чувством превосходства. Помыкая чистокровными, выросшие в теплице рабы не отличались от обитателей Мидаса, презиравших трущобных полукровок и называвших их отбросами из-за отсутствия идентификационной карты.

Рики не мог воспринимать их всех одинаково. Но смотреть реальности прямо в лицо, при этом не видя, не слыша и ничего не делая — над такой беспечной глупостью посмеяться он не мог.

Человеческих ценностей было столько же, сколько и самих людей. Изменить звезду, под которой он родился — и уже другой человек создает другую реальность, даже если место и время совпадают. Возможно, вырасти в любящем невежестве было лучше всего. Когда Рики работал у Катца, у него против воли возникало такое чувство.

И потому, даже переживания заново наказания, на которые он напрашивался в течение трех лет в Эосе, он не мог отрицать истины, сокрытой за словами и поступками.

Выставлять всем напоказ реальность было больно, как он ее ни разрезал. На самом деле, некоторые люди просто не могли вынести правды. И в таких случаях потайную крышку лучше всего было держать плотно закрытой.

Но, когда Рики был рабом Ясона, тот, непостижимо для Рики, был одновременно снисходительным и жестоким надзирателем. Трущобный полукровка и Блонди из Танагуры смотрели на мир совершенно по-разному, и Рики понятия не имел о переломных моментах Ясона. Хотя, оборачиваясь назад, наверное, именно из-за того, что Эос был изолированной птичьей клеткой, Ясон прощал Рики его буйное и дерзкое поведение.

Все это делало ситуацию, в которой оказался Рики, еще более опасной. Когда его против воли, подгоняя, затолкали в комнату, задняя сторона его шеи уже пылала румянцем его вспыльчивости. В комнате стоял маленький крепкий стол и стул, из-за чего неоправданно большое помещение казалось еще более неприятным.

Кроме камер на потолке, больше там ничего не было. Согласно инструкциям, которые заучивал Рики, эти камеры обладали обзором в триста шестьдесят градусов и способностью увеличивать изображение. Они были хорошо укрыты, но в Эосе такие камеры были установлены повсюду, чтобы следить за рабами.

Рики знал о них и игнорировал камеры. Другие рабы, вероятно, и понятия не имели. Он не знал, кто за ним наблюдает, но где-то в комнате контроля, разговор, происходящий в этом большом помещении, будет прекрасно слышен.

С другой стороны, устройства располагались так, что непредвиденные «происшествия», возникшие здесь, никогда не покинут стен комнаты.

Мужчина с серебристыми волосами едва ли произнес хоть одно лишнее слово, пока тащил Рики сюда из трущоб. Теперь он сел за стол напротив него. Его рыжий подчиненный зловеще и безмолвно маячил у Рики за спиной.

— И? В чем дело? — спросил Рики.

Мужчина с серебристыми волосами — рыжий называл его шефом — похоже, разговорчивостью не отличался, так что Рики взял инициативу в свои руки. И тут же ощутил, как у него волосы на затылки дыбом встали, когда рыжий склонился над ним.

Он неуважительно отнесся к боссу Темных, чертов дурень, не знающий, в каком сомнительном положении оказался, но Рики совершенно не хотелось тратить еще больше времени на всякие увиливания.

— За что именно вы меня задержали?

— Ты знаешь этого парня Кирие?

Такого вопроса Рики ожидал меньше всего. Секунду он просто удивленно пялился в ответ.

— Где он?

— Да вы издеваетесь. Меня притащили сюда, только чтобы этот вопрос задать?

— Не только тебя.

Рики сглотнул.

— Кирие общался с этой горсткой шпаны, называвшейся Бизонами, верно?

Рики сразу понял, что происходит. Почему Гай пропусти их свидание. Вмешались непредвиденные неожиданности. Ему хотя бы на миг полегчало от мысли, что Гай не специально его надул. А в следующую секунду он уже злился на сидевшего напротив мужчину, оказавшегося на ложном пути. Кирие, вот ублюдок.

— А ты — лидер этой банды.

Чертова пустая трата времени.

— Бизоны давно уже распались. Я больше никакой не лидер. — Рики казалось, эти парни должны быть лучше информированы. Ему хотелось зарядить кулаком в лицо мужчине. Шаблонный плохой полицейский злил и раздражал его. Его от этого тошнило.

— Так вы все сначала свои сказки рассказываете, э? Воровская честь, так что ли? — продолжал мужчина с легким смешком. — И как далеко ты зайдешь, прикрывая его?

По мнению Рики — и всех связанных с Бизонами — этот мужчина повторял глупую шутку, давно уже переставшую быть смешной. Но он, вероятно, понятия не имел, что просто пришел к неверному заключению.

— Кирие приносит несчастья. Он — ходячее проклятье. Мы просто не можем знать, где он. — Заговорив, Рики высказал и собственные мысли. — Когда в следующий раз вы, копы из Мидаса, отправитесь на охоту в трущобы, возможно, вы захотите сначала более точную информацию собрать. Довольно неловко наблюдать, как вы суетитесь вокруг какой-то сомнительной сплетни из бара, которую даже на стене туалета всерьез не восприняли бы.

Секундой позже в бок Рики ударил ботинок, и он со стоном слетел со стула; воздух полностью покинул его легкие. Кровь вспенилась в его венах, из-за чего пульс застучал в черепе, словно удары барабана.

Рыжий схватил его за воротник и, едва хмыкнув, затащил обратно на стул.

— Возражений от трущобного отброса, вроде тебя, мы не потерпим, — прошипел он Рики на ухо, не пытаясь скрыть своего презрения. — Не вздумай что-то утаивать от нас. — Хриплый смех рыжего ударил по барабанным перепонкам Рики, словно острый нож.

В нынешний ситуации Рики не разделял чувство юмора рыжего. Но его мысли были заполнены самодовольной физиономией Кирие, так что Рики припомнил все существующие бранные слова, сумев таким образом немного отойти.

— Где он? — спросил сидевший напротив мужчина. Его интонации не изменились.

— Я-не-знаю…

— Думаешь, я поверю? Один из твоих признанных пособников? Один из твоих братьев?

Ни разу не признанный! Никакой не брат!

У Кирие были свои мечты, он связался с призрачным именем Бизонов. Узнав, что воскрешение Бизонов было лишь городской легендой, он ушел своей дорогой, оставив после себя дымящуюся груду дерьма.

Смертельный удар.

Даже если Рики задолжал Кирие по полной программе, с этим давно уже было покончено. Знай Рики, где находится Кирие, сказал бы об этом еще до первого удара. У него не было желания противиться Темным из Мидаса.

Но Темные с самого начала игнорировали очевидное. Если они не хотели слушать, что им говорят, могли сразу воспользоваться препаратами для извлечения памяти и вволю покопаться в сером веществе. Они даже не попытались этого сделать. Очевидно, мучить Рики было так весело, что они не жалели лишнего времени и усилий.

И все же, хотя Темные его изрядно раздражали, гнев Рики был направлен на одного лишь Кирие. Последний раз они виделись на Оранжевой Дороге. Он ударил Кирие в лицо и сказал: «Ты больше не захочешь попадаться мне на глаза, Кирие. Если действительно не стремишься расстаться с конечностями».

Так и было. Любая встреча с Кирие стала бы лишней. Рики не хотел видеть Кирие или даже слышать его голос. По возможности, он бы стер сам факте его существования из своей головы. И он был не прочь попробовать.

Кирие, без сомнений, чувствовал то же самое.

Рики не знал, где и как эти Темные из Мидаса добыли информацию. Но если она исходила от бывшего члена Бизонов, то стала чертовой невезучей короткой спичкой. Такой пагубный поворот заставил его раздраженно сжать зубы.

Он не мог рассказать то, чего не знал. Не мог предложить то, чего у него не было. Но Темные не следовали такой простой логике. Это определенно был худший из сценариев.

— Выкладывай.

— Я. Ничего. Не. Знаю.

Еще один удар по почкам. Рики охнул и ухватился за столешницу. По его телу пронеслась обжигающая боль, нашедшая выход в невнятных стонах. Его кости и мышцы кричали. Сотрясающие вопли жгучей, изгибающей, скручивающей боли промчались по каждой клеточке его тела.

Изводившая его оголенные, дрожащие нервы похуже любого удовольствия чистая физическая боль, к которой он совершенно не привык, заставила кровь в его венах вскипеть.

— У меня больше нет времени на игры. Давай-ка послушаем!

Несмотря на их высокий статус в Службе Общественной Безопасности Мидаса, по всей звездной системе Содружества гуляли слухи о жестокости Темных.

Половина из них была пропагандой, запущенной ради сохранения закона и порядка, под прикрытием которых действовал Мидас. Половина была предупреждением распущенным гостям, не слишком серьезно воспринимающим недостаток запретов в Мидасе. Хотя, поскольку эти транжиры кормили Мидас, местные копы проявляли к ним некоторую сдержанность.

Кнут и пряник. В правильном соотношении это была идеальная стратегия для устранения ненужных проблем. Но к трущобным полукровкам это не относилось.

— Говори начистоту!

Рыжий схватил Рики одной рукой, поднял его над столом и залепил пощечину.

Миниатюрное переговорное устройство на левом запястье шефа Маркуса, мужчины с серебристыми волосами, запищало пронзительно. Он бросил взгляд на своего подчиненного Джайда — рыжего, наслаждавшегося избиением Рики — а потом достал из кармана наушник и включил его.

— Что?

— Шеф, не отвлекаю?

— Говори.

— Касательно номера G:05… — их внутренний код для Рики.

— И что с ним?

Срочный звонок прямо посреди допроса обычным делом не был. Маркусу приходилось верить, что это как-то связано с Рики.

— Чист как стеклышко. Но некая информация в другом контексте всплыла. Не могу разобраться.

Необычайно сжатый ответ его подчиненного заставил Маркуса нахмурить брови. «Переходи к сути» — хотел было сказать он, когда голос на другом конце трубки произнес:

— Простите за это, но, думаю, лучше Вам сюда придти.

— Понятно, — ответил Маркус, заканчивая звонок. Он задавался вопросом, что за информация могла всплыть. — Джайд, — произнес он. — Мне надо с этим разобраться. Ты тоже идешь. — Оставлять Джайда наедине с Рики не казалось ему мудрым решением.

Джайд посмотрел на него с искрой недовольства во взгляде. Но возражать не стал. Все тактично соглашались, что на их территории нянчиться с трущобными полукровками не стоило, но энтузиазм, с которым взялся за дело Джайд, пугал Маркуса.

Полкуровке лишняя трепка, без сомнения, пошла бы на пользу. Гордости и смелости ему было не занимать. Окровавленный, но не сломленный. Для трущобного полукровки он был крепким орешком.

Но ломать его, пока он не раскололся, смысла не было. Будучи главой Темных, Маркус тоже обладал своей гордостью. Его долгом было сохранять мир и выслеживать преступников, пировавших в Мидасе словно паразиты. И потому его Темных все должны были бояться и уважать — горожане, нелегальные перебежчики и особенно трущобные полукровки. Трущобных полукровок можно было контролировать, только если страх был у них в крови. Согласно сообщениям посланного им отряда, этот страх стал ощутим, стоило едва пустить в ход их дубинки; повсюду виднелись побледневшие лица и дрожавшие губы.

Но парень, которого называли старым лидером Бизонов, отличался. Пистолет под носом определенно на него подействовал. Но, даже зная, что Маркус — Темный, он не пошатнулся. Маркус не видел и следа ожидаемого страха.

В глазах Рики было что-то особенное. Его взгляд отличался от убогого хулигана. Его можно было назвать безрассудным за то, что он опрометчиво провоцировал их, но этот парень знал, что делать. Это была не просто смелость. Эти глаза успели на многое посмотреть. У него было не просто несколько зарубок на ремне.

Алкоголь и наркотики. Разбой и нападения на все, что движется. Они тонули в своих развращенных жизнях, словно безнадежные мешки с мусором. Все полукроки были одинаковы — по крайней мере, так считал Маркус.

Рики чем-то отличался. С наглостью на гране бесстыдства, простофилей этот парень точно не был. И потому Маркус притащил его сюда. Ему надо было подводить итоги, контролировать среду, иначе он ничего бы не добился.

Возможно, у Рики было неожиданное для Маркуса прошлое, он мог побывать в Аду и вернуться — от этой мысли Маркус покачал головой и печально улыбнулся себе под нос. И почему вокруг этого трущобного полукровки столько шума подняли?

Маркус забрал с собой Джайда из комнаты для допросов в комнату контроля на том же этаже. Когда двое мужчин вошли, все работавшие там подчиненные встали и поклонились.

Маркус ответил легким кивком и спросил:

— И что за странная информация о G:05? — Лучше бы ей оказаться чертовски важной, раз меня посреди допроса вытянули — вот на что намекал этот вопрос.

— Да. Видите ли, он зарегистрирован как раб.

— Раб? — воскликнул Джайд, забывшись.

— О чем ты, Гайл? Мы же о трущобном полукровке говорим!

— Так здесь написано.

Шутки в сторону. Вслух Маркус этого не сказал, но именно эта мысль крутилась у него в голове.

— Этот паразит из трущоб? — закричал Джайд, сверля взглядом Гайла. — Да ну к черту! — Джайда трущобный полукровка, ставший рабом — даже если это была шутка — совсем не веселил.

— Мы тоже так решили. Поэтому проверили и перепроверили.

Срочно звоня Маркусу, Гайл уже предвидел реакцию Джайда. Маркус прямо спросил его:

— Ты уверен на счет этого?

— Определенно, — коротко отозвался Гайл, протягивая ему распечатки.

Регистрационный номер раба: Z-107M. Кодовое имя: Рики. Пол: Мужской. Волосы: Черные. Глаза: Черные. Место рождения: Церера, Приют.

Что еще удивительнее, запись была зарегистрирована четыре года назад. Четыре года? Должно быть, какая-то системная ошибка.

— Мы поверили по отпечатку его сетчатки.

Маркус вгляделся в молодое лицо на фото и зарычал себе под нос.

— Доступ защищен кодом безопасности третьего уровня. Это не просто хулиган. Где-то у него большие связи.

После каждого неожиданно открытия морщина между бровей Маркуса становилась все глубже. Обычно их уровень доступа позволял открывать записи о регистрации рабов, а полномочиям Службы Общественной Безопасности Мидаса отдавался приоритет.

Тогда почему простой раб получил третий уровень? Любой возможный ответ противоречил здравому смыслу. Ситуация вышла из-под контроля. Маркусу не хватало слов, чтобы описать, насколько глубокими становились неприятности.

Джайд заглянул в распечатку через его плечо. Его тело, похоже, на месте замерло.

— Вы серьезно? — проревел он, едва не срываясь на визг.

— Что написано, то написано.

— Трущобный полукровка?! Комок ничтожного мусора? Как вообще такое могло рабом стать? — продолжал Джайд, не в силах смириться со смотревшей ему в лицо истиной.

Вопросы не только Джайд задавал. Все в комнате мысленно кричали. Кого угодно во всем мире выбирайте. Но почему трущобный полукровка?! Все это казалось шуткой. Такого просто не может быть.

Но отрицать это было нельзя. Как бы сильно им этого ни хотелось.

— Чей раб? — спросил Маркус.

Гайл тут же замолк.

— Я спросил, кто хозяин этого раба?

Гайл пытался сдержаться, но больше не мог.

— Блонди из Танагура.

Джайд и Маркус смотрели на него, раскрыв рты.

— Настоящее имя владельца скрыто, но код класса «S» определенно принадлежит Блонди. — В плане переваривания удара от тревожного поворота событий Гайл превосходил Джайда и Маркуса. Но даже в его голосе слышались следы шока. — И что нам с этим делать? Раб Блонди, бродящий по трущобам, может стать скандалом беспрецедентного масштаба.

Трущобным полукровкам было место в трущобах. Это все знали. Но полукровка, бывший рабом Блонди — это меняло все. Не просто скандал, здесь пахло нарушением «Закона о Рабах».

Как вообще до этого дошло? Что здесь происходит? Загадок становилось только больше.

Обычно регистрационные записи рабов из Эоса удаляли, когда их выбрасывали и продавали в Мидас. Кроме нескольких особых случаев, исключений из этого правила не было. Дополнительная ценность воспитания в Эосе делала их главным аттракционом борделей Мидаса.

А рабы Блонди вызывали еще больший ажиотаж, поскольку обычно были выведены Академией. Женские особи ценились даже выше. Любое рожденное ими потомство считалось собственностью борделя. Можно было без преувеличения сказать, что статус борделя был напрямую связан с тем, насколько хорошо он оберегал чистокровную породу Академии.

Пренебрежение основными предписаниями «Закона о Рабах» было серьезным преступлением.

Разве возможно вообще, чтобы танагурский Блонди нарушал «Закон о Рабах»? Такого не могло быть. Блонди были элитой среди элиты. Они не совершали ошибок. Тем не менее…

— Эта регистрационная запись до сих пор действует?

— Да. Нет и следа удаления, подделки или еще каких-либо вмешательств.

— Если это правда, последние четыре года это существо должно было провести на поводке у какого-нибудь Блонди.

Факт содержания трущобного полукровки в Эосе казался удивительным, но еще более поражало, что тот же раб теперь жил в трущобах.

Это было непостижимо. Сама мысль была отталкивающей, и здравый смысл отвергал ее. Охрана Эоса затмевала все в Мидасе. Раб просто не мог оттуда сбежать.

— Просто на всякий случай, мы же можем запросить подтверждение этой записи? — спросил Гайл, все еще цепляясь за версию о какой-то ошибке в системе регистрации рабов. Это была необходимая мера — при стандартных процедурах.

— Нет. Оставь.

— Но, шеф. Как ни посмотри, в этом нет никакого смысла. Вы где-нибудь видите кольцо раба?

Кольцо раба было ценным украшением, заменявшим идентификационное устройство. Кольцо, ожерелье или сережка. Оно было драгоценностью, которая заявляла не только о положении раба ее обладателя, но и о статусе его хозяина.

Соответственно, общепринято было делать кольцо как можно более показным. Им и в голову не пришла бы идея о кольце на член типа «D». Они даже не знали о его существовании.

— Раб без кольца — это не раб, верно? А значит…

— Значит, ситуация еще сложнее, чем кажется.

В том, что Блонди позволил рабу разгуливать за пределами Эоса, не было смысла. Это было невероятно. Но невероятное сидело прямо перед ними. Они были настолько озадачены, что просто не могли этого понять.

Но это было — и останется — их проблемой. Даже будучи Темными, ступать на территорию танагурской элиты они не могли.

— Даже без кольца у него точно есть запись о регистрации. Вероятность системной ошибки мала. Неприятно это слышать, но я не верю, что раб может беспричинно разгуливать по трущобам. Или же это канцелярская ошибка. Нам остается придти к выводу, что таким было желание его хозяина.

«Закон о Рабах» затрагивал не только самих рабов, но и танагурскую элиту. Безупречному Блонди нарушать правила было нелогично. Относиться к рабу, словно к свободно гуляющему животному — как это вообще можно оправдать? А если этому есть оправдания, какие обстоятельства послужили причиной?

Все обратили свое внимание на монитор, показывавший Рики, до сих пор растянувшегося на столе в комнате для допросов.

Что это за создание? Все они мысленно задавались этим вопросом.

— Это действительно трущобный полукровка? — громким шепотом спросил Гайл.

— И что это значит?

— Местом рождения определенно указан опекунский центр Цереры. Но что если это прикрытие для чего-то другого?

— Например?

— Понятия не имею. Но мне не верится, что ограничения доступа третьего уровня не имеют к этому отношения.

Конечно, никто не мог по собственной прихоти открывать регистрационные записи рабов Эоса и копаться в них. Но запечатывать запись зашифрованным кодом доступа — как ни посмотри, нормальным это не было.

Что-то происходило. В их головах вскипели непрошеные вопросы. Как будто совпавший отпечаток сетчатки открыл какую-то лазейку или грубая цифровая ловушка была установлена, чтобы специально подать тревожный сигнал. Перед ними словно висела загадка, искушавшая попробовать разгадать ее. Или же, возможно, это ничего не значило.

Может, ему просто казалось, но Гайл не мог перестать думать об этом.

— Ниже трущобного полукровки не пасть, верно? Так какой идиот станет подделывать свое свидетельство о рождении, чтобы оказаться на дне свалки?

Предрассудки и презрение. Не иссякающая надменность и чувство превосходства. Плоды образования Мидаса пропитали Джайда до мозга костей. Слова Гайла лишь пробудили в нем отвращение.

Хаггард до сих пор молча наблюдал за происходящим.

— Есть куча перебежчиков, маскирующихся под полукровок и скрывающихся в трущобах.

— У них просто выбора нет, — возразил Джайд, неприязненно прищелкнув языком. — Для них это пан или пропал.

Никто не возразил Джайду. Некоторых родная планета наделила их отличительным внешним видом или характеристиками, их ситуация отличалась. Но, по большому счету, значительное количество нелегальных пришельцев, называемых перебежчиками, смешивались с трущобными полукровками и держались подальше от Службы Общественной Безопасности Мидаса.

Как только их виза заканчивалась, Танагура больше не признавала их существование. Поэтому гости и туристы, не уехавшие по окончанию срока визы, объявлялись неучтенными и арестовывались на месте.

Оправдания ничего не значили. Иммиграционная служба и слышать не хотел об их обстоятельствах. Буйные и неуравновешенные добавлялись в черный список и насильно депортировались.

Ходишь по струнке и подчиняешься правилам — Мидас становится раем без запретов. Нарушишь правила и обнаружишь, что под бархаткой перчаткой скрывается бронированный кулак.

Люди были забывчивыми животными. В какие бы неприятности путешественник ни попадал, в каком бы опасном положении ни оказывался, он предпочитал забыть обо всем. Но Танагару забывать не хотела. Ступишь за линию — придется иметь дело с последствиями.

Занесение в черный список означало вшивание в основание черепа нано-чипа, делающего невозможным возвращение на Амой. Нано-чип реагировал на любую попытку нарушения запрета и нелегального проникновения, например, по фальшивому паспорту, мгновенно убивая своего хозяина.

Поскольку в ответ на законные попытки получить визу приходило официальное предупреждение, нарушители не могли рассчитывать на пересмотр или второй шанс. Если опрометчивый путешественник желал оставить в Мидасе все постыдное, что произошло с ним там, и вернуться к своей мирной размеренной жизни, ему советовали больше не возвращаться сюда.

Поэтому те, кто осознанно предпочел стать эмигрантом, держались подальше от Службы Общественной Безопасности Мидаса и притворялись трущобными полукровками. Призрачный город Церера был недосягаем для закона Мидаса.

И все же, какой бы хорошей ни была маскировка, возможность тихой жизни оставалась совершенно другим вопросом. Жизнь приобретала абсолютно другую ценность, а окружение человека разнилось, как день и ночь. Трущобы были сами по себе. Те, кто не мог к этому приспособиться, оказывались выжаты, как само собой разумеющееся.

— С нашей позиции, перебежчики и полукровки — одного поля ягоды. Пиявка и тараканы, пьющие друг у друга кровь.

— Перебежчик, пытающийся выдать себя за трущобного полукровку, и раб Блонди в трущобах — это совершенно разные вещи, — заявил Гайл, в чьем голосе явно слышался некий подтекст.

— Гайл, ты пытаешься сказать, что его растили как «темную лошадку» Блонди? — спросил Маркус, заставив Джайда и остальных замереть с широко распахнутыми ртами и глазами. Они и представить не могли, что услышат от Маркуса такие слова.

«Темная лошадка». Кодовое название для полицейского особого назначения, работающего под прикрытием. Кем они были, сколько их было, официальные должности и личные истории — все это было засекречено. Все, что касалось их, было лишь слухами и домыслами, ибо всей истории в Службе Общественной Безопасности Мидаса не знал никто.

Но в их существовании никто не сомневался. Даже Темные — самопровозглашенная элита правоохранительных органов Мидаса — замечали появление важной информации там, где они не были задействованы, из-за чего критические события приходили в движение, почти чудесным образом подгадывая нужный момент.

Даже на днях случились крупные волнения в Нейл Дартс — бесконечно ненадежной территории для простых копов — и потому говорили, что «темные лошадки» действовали под прямым контролем Танагуры.

В том, что трущобный полукровка стал рабом Блонди, не было смысла. Неразумным для Блонди казалось и нарушение закона, потеря раба в трущобах, как будто там ему и место, с сохранением регистрационной записи. Но предположение о том, что так мог вести себя протеже Блонди — «темная лошадка» — выглядело вполне разумным.

С такой точки зрения все непонятнее кусочки мозаики — включая хулиганистого главаря банды с парой заместителей — сходились воедино.

— Я не стал бы заходить так далеко, — произнес Гайл, опустив взгляд, хотя не мог прогнать из головы ни одну тревожную мысль. — И все же, я не могу исключить вероятность того, что это простое совпадение, такое тоже возможно.

Гайл был не одинок.

— Без доказательств это всего лишь домыслы. Мы говорим слишком категорично. Единственное, что можно сказать с уверенностью, здесь и сейчас: это существо является рабом Блонди.

Вот что оказалось у них под носом. Они искали Кирие, а им в руки попал Рики. Скорее всего, это не касалось дела, которым в действительности занимались Темные. Хотя сам Рики до сих пор не знал конкретных причин своего задержания.

У Мидаса была своя Служба Общественной Безопасности, у трущоб — свои правоохранительные органы. И согласно незыблемому правилу, их пути никогда не пересекались.

Трущобы были недостойны даже ботинки Мидаса лизать. Так что едва ли стоило тратить время и силы, чтобы снизойти до трущобных отбросов и вбить в них какой-то разум. По мнению Темных, трущобные полукровки заслуживали внимания не больше, чем попавшая под ноги букашка.

В то время все эти теории были отброшены. К банде хулиганов отправили не обычных патрульных, но самих Темных. Более того, правоохранительные органы трущоб, похоже, негласно сопровождали вылазку, показывая, что некоторые каналы связи оставались открытыми.

— Нам было приказано выследить и арестовать бандита по имени Кирие. Сейчас это наша первоочередная задача.

Их долгом, даже против воли и согласия, было исполнять приказы как можно быстрее и точнее. Их шефу незачем было объяснять это, но Маркус ощутил необходимость напомнить о правилах.

— Да, сэр! — ответил Гайл, хотя остальной персонал в комнате не сомневался, что к ним это тоже относится.

Чтобы избавиться от любых сомнений, Маркус приказал им удалить всю информацию, касавшуюся G:05. Но не потому, что сомнения вызвала теория о работе трущобного полукровки «темной лошадкой».

— Если эти данные не врут, то парень является собственностью Блонди. Нехорошо выйдет, если в итоге за это по шее получим, — произнес Маркус, потому что именно это волновало его на самом деле.

У Маркуса и его отряда не было права совать свой нос в то, что Блонди делает со своим рабом. Маркус поднялся, чтобы вернуться в комнату для переговоров. Он ощущал груз на своих плечах и вялость при ходьбе, которых не чувствовал по дороге в комнату контроля.

Плечи оставленного в одиночестве в комнате для допроса Рики тяжело вздымались, пока он пытался отдышаться, а его черные волосы прилипли к бледному лбу.

Этот чертов Кирие. Их общее проклятье. Рики собирался начистить ему физиономию. Он проклинал его изо всех сил, сжимая от боли зубы. Его бока дергало и сводило, в голове словно барабан стучал. И все же, несмотря на боль, его мысли оставались необычайно ясными.

Какого черта замыслил этот Кирие?

Полиция Мидаса никогда не совалась в трущобы, не говоря уже о Темных, которые бросились с налитыми кровью глазами искать Кирие. Происходило что-то серьезное. Не просто неудачное ограбление.

Но Рики не особо хотел знать. Пока он ничего не знал, говорить ему тоже было нечего, как бы сильно его ни били. Неведенье было лучшей защитой против того, что противоречит здравому смыслу.

Рики услышал, как открылась дверь, и поднял взгляд. Стук ботинок по бетону сопровождал возвращение Маркуса и Джайда. Он стиснул зубы. Значит, перерыв окончен?

Он понятия не имел, как долго продлятся издевательства, прежде чем они решат, что на сегодня хватит. Мысль об этом угнетала еще сильнее, чем боль.

Так же, как и раньше, Маркус сел за стол напротив Рики. Рики думал, что Джайд встанет у него за спиной. Но тот этого не сделал. По сравнению с тем, каким он был до своего ухода, Джайд казался более кротким. Он предпочел встать позади Маркуса.

Какого черта?..

Под неожиданным грузом двух взглядов Рики ощутил нечто новое в их отношении к нему.

— Похоже, ты оказался рабом Блонди, — произнес Маркус голосом, полным скрытых намеков. Перемена в отношении внезапно стала совершенно очевидна.

Рики сжал зубы теперь уже по совершенно иной причине, чем пару секунд назад. Хотя, от части, он ожидал такого развития событий, столкнуться с реальностью нос к носу — другое дело.

Он просто не мог внезапно начать дерзить с отношением вроде «Да, и что с того?». Ярлык «раба» вызывал у Рики один лишь стыд. Мысль о том, что правда известна кому-то за пределами Эоса, была невыносима.

— Лучших отпрысков гарема Мидаса можно считать счастливчиками, если им удается занять среднее положение в Эосе. Так как же трущобный полукровка забрался на самый верх?

В голосе Маркуса не было горечи или сарказма, только холодное любопытство. Но Рики оно все равно разозлило. Дни и недели, проведенные в цепях похоти и плотских утех, воспаленная и гниющая гордость — назвать это путем наверх — да он в мгновение ока поменялся бы с кем-нибудь местами. Так что когда Маркус сказал «Можешь идти», до Рики не сразу дошел смысл его слов.

Можешь идти. Рики прокручивал эту фразу в голове снова и снова. Он нахмурился. И, наконец, понял. Он мог спокойно уйти отсюда.

Но почему? Потому что он был рабом Блонди, вот почему. Ничем другим объяснить внезапную перемену в отношении Темных было нельзя.

Так вот к чему все сводится.

Рики быстро вознес про себя молитву, хотя и чувствовал горечь желчи в уголках рта.

Что раб Блонди делает в трущобах? Маркус не выказывал желания расспрашивать его на эту тему, хотя считанные минуты назад был более чем не против продолжать мучения трущобного полукровки.

Такая резкая перемена продемонстрировала, что власть и влияние Блонди из Танагуры доходили даже до Службы Общественной Безопасности Мидаса. Хотя они отчаянно искали Кирие, но отпустили Рики. Не буди лихо. Вот к чему все сводилось. Пожалуй, все благодаря Ясону.

Рики в последнюю очередь хотелось демонстрировать положение его хозяина. Но если это заставляло Темных кланяться и расшаркиваться, возражать он не собирался. Он так же не считал это трусливым отступлением с их стороны. Если будешь не в того человека целиться, потом придется расплачиваться. Они знали это не хуже трущобных полукровок.

Что бы он ни чувствовал внутри, Маркус учился на своем горьком опыте. Он не повторил бы ошибку Рики. Коротко говоря, Ясон мог гордость Темного узлами завязать. Понимание этого пришло к ним немного поздно, потому они и хотели как можно быстрее избавиться от Рики.

Хватаясь за бока, Рики медленно поднялся. Но даже этого движения хватило, чтобы застонать от боли. Волоча ноги, он, могущий упасть в любую секунду, двинулся вперед, сжав зубы.

С самого начала, какую бы боль ни терпел Рики, никто даже не думал протягивать ему руку. А те, кто попытался бы, просто разозлили бы его еще больше.

Тем не менее, гордость Темного не позволяла Маркусу так все и оставить. Или же победило любопытство.

— Эй, парень, — позвал он. — Не хочешь узнать, что натворил твой друг и почему он в бегах?

Возможно, Маркусу просто хотело прояснить истинные намеренья Рики.

Тяжелые шаги ссутулившего Рики замерли.

— Он мне не друг! — прорычал он.

В попытках преуспеть в жизни не было ничего плохого. Многие трущобные полукровки мечтали разбогатеть и выбраться оттуда. Как и Рики когда-то.

Но для этого были правильные пути. А были неправильные. Даже если Ясон дергал за ниточки у Рики за спиной, некоторые вещи оставались недопустимыми, несмотря ни на что.

— Я же говорю, этому ублюдку жить надоело. — Рики не мог стерпеть, чтобы его ставили в один ряд с Кирие. Верил ему Маркус или нет, но это была правда. — Если действительно хотите Кирие заполучить, вам бы немного подготовиться, прежде чем бегать, размахивая своими дубинками. Или найдите себе пару надежных информаторов, прежде чем на нас срываться. Наличности-то у вас хватает. Просто поверить не могу, насколько вы бестолковы. Если так вы Кирие выслеживаете, то вы еще большее сборище тупиц, чем я считал.

Рики было все равно, кто его слушает. Он был до краев переполнен желчью и теперь плевался ею. Место было неподходящим, да и на этих людей не стоило выплескивать скопившийся гнев, но он просто не мог больше сдерживать его внутри.

Маркус в ответ вздернул бровь, а Джайд, похоже, готов был из себя выйти. Но он оставил свои дрожащие сжатые кулаки при себе. То, что Джайд не бросился на Рики, подсказало ему, что для Темных его позорная принадлежность к рабам обладала другим скрытым смыслом.

Высказав все, что хотел, и видя, что Маркус нарушать молчание не собирается, Рики побрел дальше.

Хотя он дал выход гневу, эмоции Рики не успокоились. Наоборот, его сердце пылало еще сильнее. Жесткая, тяжелая боль. Как бы он ни пытался, образ этих двух Темных не покидал его мысли. Его головная боль отличалась от боли в боках.

Близилась полночь, дождь продолжался. От второго подвального этажа полицейского участка до холла он тащился с трудом, цепляясь за стены и хватая ртом воздух.

«Можешь идти» было еще одним способом сказать «Сам справишься». Никто не собирался провожать его назад в трущобы.

Значит, притащив сюда, они меня даже назад не подбросят. Рики и Служба Общественной Безопасности Мидаса не слишком поладили, но, учитывая, сколько проблем они ему доставили, Темные могли хотя бы такси оплатить.

У него и близко на воздушное такси денег не хватало, но при первом обыске его лишили даже этих монет и наличности. И ничего не вернули. Рики вполне мог поверить, что это была расплата за то, как он огрызался.

Выброшенный без денег, домой попасть он не мог. Они и правда знают, как человека обмануть.

Холод безжалостно обволакивал ноющую спину Рики. Он даже идти прямо не мог. Его тело тяжелело с каждым вдохом. Пока он шел, опираясь плечом о стену, в его голове крутились мысли о том, как попасть домой. Денег у него не было. Шел дождь. Он едва волочил ноги. Он оказался в очень плохом положении. Рики поливал Темных проклятьями.

По каждому району курсировал бесплатный круглосуточный туристический челнок. Но участок находился вдалеке от избитых путей, так что никаких челноков рядом не ходило. Мысль о том, что придется тащить свое измученное тело под дождем, заставило Рики отчаянно захотеть денег на такси. Но это не означало, что он собирался угнать полицейскую машину прямо под участком. Хотя ему очень хотелось.

Поразмышляв над этим, Рики присел за стеной, вдоль которой шел. Достав маленький мобильный телефон, сохранившийся при нем, он проверил, какие капсульные машины ходят в окрестностях полицейского участка, и вызвал одну из них.

Капсульные машины были автоматическими беспилотниками, используемыми для рутинных задач и бизнеса. Будучи грузовым транспортом, они отличались простотой и внешней непривлекательностью. Поскольку в туристическом бизнесе они не участвовали, их можно было отправить на любое место на карте, в том числе, в закрытую для туристов красную зону.

Более того, они были бесплатными.

Конечно, удаленную с официальных карт Цереру нельзя было задать пунктом назначения. Но и просто близко подъехать было неплохо, а там он на месте разберется. В крайнем случае, можно было без труда взломать рулевой механизм и повести машину вручную на уровне земли.

Рики получил эти знания, работая у Катца. Проработал он там меньше года, но за это время выучил все, что мог, в рамках закона и за его пределами. Вещи, о которых Темные даже не подозревали.

Он залез в машину и закрыл дверь. На маленьком экране тут же вспыхнула подробная карта Мидаса. Карту можно было увеличивать и уменьшать. Но вместо того, что подобрать место, Рики сразу повернулся к панели управления и ввел место назначения.

Третий Район. Парк Мистраль. Генова.

Из потайного кармашка в ботинке Рики достал чип, вставил его в разъем на панели и ввел код доступа и пароль. Эти тайные коды он получил, работая курьером, и потому сомневался, работают ли они до сих пор. Но они, к счастью, работали, и Рики проникся благодарностью к Катцу, сохранявшему его статус активным.

Воздушное такси брало любых пассажиров, готовых платить. Промышленые капсулы отличались. Чтобы изменить маршрут и ввести новый пункт назначения, требовался код доступа. Без этого они бы и с места не сдвинулись.

Такой транспорт особым удобством не отличался. Но в нынешнем положении Рики готов был использовать все подручные средства. Совершая необходимые манипуляции привычным движением, он улыбнулся себе язвительно.

Позаимствовал капсульную машину с помощью секретного защитного чипа. Кто-то явно уснул за пультом.

Когда он работал курьером, его напарник Алек вбивал в его голову премудрости. «Коды доступа — словно слова влюбленного. Если будешь постоянно одни и те же использовать, от тебя устанут. Можно будет без труда узнать, когда едешь именно ты и где тебя найти. Лучше всего постоянно использовать случайный код. Во время спешки или паники всегда случаются накладки. Так что помни, как бы тяжело это ни было, первостепенное значение всегда надо отдавать безопасности».

Так было пять лет назад.

Алек давно уже остался позади, и о нем можно было забыть. Но в мгновение ока снова всплыли эти старые уроки. Алек был, пожалуй, лучшим хакером черного рынка, если не всей звездной системы. Он сделал этот чип для Рики, который до сих пор хранил его в потайном кармане ботинка словно сувенир. Рики откинулся на спинку сидения. Без малейшего скрипа или стона, машина оторвалась от земли.

В комнате контроля полицейского участка Маркус с подчиненными внимательно смотрели на экраны, показывавшие Рики. Покинув главный холл, тот шел с трудом, цепляясь за стену и все больше сутулясь при каждом вдохе. Боль, сопровождавшая каждый вдох и выдох, была очевидной, чуть ли не слышимой. Но присутствующих в комнате состояние Рики не волновало.

— И что же он теперь будет делать? — Маркус озвучил вопрос, которым задавались все.

Трущобный полукровка открыто высказался Темным без страха в глазах. Теперь всех интересовало, как он сможет добраться до своего логова в трущобах.

Парень мог раскрывать любой блеф и метать молнии своими черными глазами, но действовать на практике, не имея в кармане денег — это уже совершенно другой вопрос.

При обычных обстоятельствах, узнав, что он является рабом Блонди, какими бы ни были их личные мотивы, они выбрали бы логичный путь и отвезли его в трущобы. И это не учитывая того факта, что после их жесткой трепки он даже идти мог с трудом. Тем не менее, Маркус выгнал его без гроша в кармане.

Для куска трущобного мусора этот парень отличался твердостью характера. Без сомнений, подозрительно странный раб-полукровка. Маркусу было интересно, как он выберется из такой ситуации. Наверное, на месте свалится. Маркус хотел увидеть это собственными глазами.

Если в итоге окажется, что он способен лишь впустую языком чесать и бездействовать, Маркус и на это хотел посмотреть. Он выждет необходимое время, пока парень не свалится, а потом пошлет кого-нибудь отвести жалкого полукровку назад в трущобы.

В каком-то смысле, Рики на мониторах выглядел полным дураком. Он отбросил недалекое убеждение о том, что Служба Общественной Безопасности Мидаса сдерживала и насмехалась над соображениями и логикой Темных в своей цитадели.

Что за странное создание. Чересчур умен. Темные, при всей их гордости, не желали признавать, что Рики окажется победителем. Если бы только они могли в открытую заявить, как сильно им хочется довести этого мелкого зазнайку до слез, вся ситуация разрешилась бы намного легче.

Паршивец! Маркус не мог отделаться от этой мысли. И оторвать взгляд от Рики. Если бы Маркусу хватило присутствия духа, он бы признал, что попал под чары этого парня. Такое у него внезапно возникло чувство.

Что за Блонди сделал раба из парня с такой сильной душой? Прекрасно осознавая собственную дерзость, он хотел хоть раз заглянуть в эти глаза и увидеть все сам. Когда эти мысли промелькнули в голове Маркуса, Рики уже успел достать свой миниатюрный мобильный телефон.

Джайд фыркнул.

— Идиот. Играет здесь с этой трущобной игрушкой.

Изначально сотовая связь Цереры была несовместима со связью в Мидасе. А точнее, сигналы, поступавшие в Цереру из Мидаса, были настолько многочисленными и сжатыми, что беспроводная связь становилась невозможной, еще более наглядно демонстрируя изолированность Цереры от Мидаса. Сотовые технологии Цереры в Мидасе не работали. Поэтому Маркус и не стал вообще отбирать устройство. В любом случае, покопавшись в телефоне, Рики, видимо, нашел его бесполезным и вернул в карман.

— Наивный дурак, — воскликнул Джайд. Как будто получив от Рики личную пощечину, он чувствовал себя обязанным бурно реагировать на каждое его действие. Люди вокруг него не удержались от улыбок. Но яростную реакцию Джайда и слегка успокоившуюся атмосферу в комнате нарушило удивленное восклицание Хаггарда.

— Какого черта? Шеф, из сектора «К» был вызван грузовой фургон.

— Грузовой фургон?

— Промышленное микротаксти, курсирующее по заданному маршруту.

С чего бы это микротакси?.. Все одновременно подумали об одном и том же.

— Оно прибывает к G:05, — заключил Хаггард.

На экранах Рики открывал дверь и по-хозяйски залазил в машину. Они все дружно охнули и сглотнули.

Какого черта происходит? У них на глазах творилось то, что они меньше всего ожидали увидеть. Такого не могло быть. Не могло быть. Они молча смотрели на невозможную реальность.

— Так вот что этот парень имел в виду, говоря о недооценке трущоб? — Маркус уже даже не пытался скрыть свои мысли.

— Если так, то это не трущобы, это сам Рики, — отозвался Гайл с напряженным выражением.

Трущобный полукровка. Раб Блонди. Вероятно, парень, с еще несколькими вымышленными именами. Подозрения нельзя было отбросить так легко, особенно когда у них на глазах разворачивалась совершенно невозможная сцена.

— Это явно не трущобного полукровки склад ума действует.

Обычный полукровка не зашел бы так далеко и не протянул бы так долго.

— Запомните мои слова, этот парень знает, что к чему в Мидасе.

Все, начиная с Маркуса, вели подсчеты и просчитывали сценарии, пытаясь докопаться до дна тайны.

— Он направляется в Парк Мистраль, Генова.

Для доступа к этой информации необходимо было просто ввести регистрационный номер транспорта.

— Согласно координатам на карте, это ближайшая к трущобам остановка.

— В этом есть смысл. Присвоил коммерческий транспорт, чтобы тот его на порог подбросил.

— Нельзя просто запрыгнуть в микротакси и улететь без кода.

— Я давно уже к такому заключению пришел.

Без кода доступа он, прежде всего, просто не смог бы использовать грузовой транспорт.

— Гайл. Можешь восстановить код, который использовал этот парень?

Сейчас, в нынешнем состоянии, он, по мнению Маркуса, был на все согласен.

— Да. Я уже перехватил коды, — сказал Гайл, оправдая тем самым ожидания Маркуса, но секундой позже он побледнел.

— Что случилось?

— Плохо. Код зашифрован.

Маркус вздохнул и задумчиво нахмурился. Среди Темных умения Гайла не уступали мастерству типичного хакера. Но если ему приходилось попотеть, взламывая что-то, это можно было считать комплементом создателю.

Но зачем зашифровывать код доступа к обычному грузовому транспорту? Что же этот парень так сильно пытается скрыть?

Размышляя над этим вопросом, Маркус еще больше нахмурился. Внимание Темных было приковано к мониторам. Они смотрели, как капсульная машина оторвалась от земли, еще больше разжигая их опасения.