Глава 2

Эос, Высший Уровень.

Где разрешалось жить только тринадцати Блонди.

В тот день, закончив завтракать намного позже обычного, Рики вытирал губы салфеткой, когда словно по сигналу заговорил Кэл:

— Есть сообщение от хозяина.

— Чего?

За два месяца Кэл привык к этой грубости.

— В 15:00 Вы должны придти в медицинский центр.

В его словах не было ошибки. Наверное, Рики ощутил диссонанс из-за того, что комната была другой, и говорил с ним Кэл, а не Дарил.

— Каруга?

— Нет, главный корпус.

Рики нахмурился. Необходимый ежемесячный осмотр рабов проводился в учреждении Каруга-84. Здесь был другой случай.

— Почему? — спросил Рики.

— Я не слышал, — ответил Кэл.

Команды Ясона не оставляли места сомнениям. Какими бы ни были указания, рабы и «вещи» не могли отказаться или оспорить их. Рики заплатил свою цену за сопротивление и страх наказания пропитал его насквозь. Кэл, без сомнения, разделял этот страх.

В глубине глаз Кэла таилась искорка страха. Она отличалась от ощущения непостижимой отчужденности во взгляде Дарила. Сильнее, чем когда либо, Рики тонко чувствовал свой статус раба Ясона.

— Хорошо.

— Я отведу Вас в центр, — сказал Кэл.

Другими словами, на поводке. Норма для медицинского осмотра.

Когда Рики кивнул, Кэл тихо вздохнул с облегчением. В этом жесте Рики разглядел признаки неопытности.

Катц однажды сказал, что всех «вещей» выбирали среди подростков в Приюте. У Рики не было причин в этом сомневаться. Кэл проработал «вещью» не больше двух лет.

Когда Рики впервые оказался в апартаментах Ясона, Дарил задавал тон своей юной внешностью и профессиональным спокойствием. Не зная, какие стандарты применимы к «вещи» Блонди, Кэл, казалось, совершал ошибки во всем. Или же это Рики стал старше, но Рики вообще был исключением из всех правил Эоса.

С поводком и ошейником из черной кожи Рики привлекал внимание, идя через салон, и встречные рабы бросали на него полные ненависти и любопытства взгляды. Поскольку салон и медицинский центр находились на одном этаже, вид раба на поводке был здесь нормой — разве что все остальное в двадцатидвухлетнем Рики нормой не было.

Даже после полуторагодовалого отсутствия Рики знал маршрут в медицинский центр лучше, чем Кэл, и потому дорогу указывал он. Державшая поводок рука Кэла заметно дрожала.

После принудительных месячных прогулок по салону, вид нервного «вещи», плетущегося за рабом, был уже за гранью допустимого. То, что его первым рабом оказался известный в Эосе смутьян, было для Кэла уже слишком.

Но посетить главный медицинский корпус вместо Кагура-84 было для Рики в новинку.

По прибытию ошейник Рики сняли. Затем медицинский андройд проводил его к лифту.

В чем же дело?

Хоть он и знал, что спрашивать о мотивах Ясона бесполезно, мысль о том, что за каждым действием Ясона стояла своя причина, тревожила Рики.

Комната номер RS-35.

Дверь скользнула в сторону и Рики замер, лишившись дара речи.

На диване в центре комнаты расположился Ясон. Рядом с ним сидел в щегольской униформе Блонди Рауль. Уже это меняло вид комнаты.

Но лишился дара речи Рики не из-за этого — а из-за фигуры, сидевшей между двумя Блонди.

Кирие?!

Причина его горькой ссоры и расставания с Гаем во плоти. Но здесь не Церера и не Мидас. Это Эос.

Как? Почему?

Причина серьезной аварии в Мидасе.

Тот, за чью голову назначена награда.

Скрывающий секреты Приюта.

Повод для вторжения полиции Мидаса в трущобы.

Кирие.

Рики помнил, что это Катц под каждым камнем Кирие искал. И Катц определенно его схватил — так что Рики совершенно забыл о Кирие.

Но почему? Это вообще на самом деле происходит?

Рики боролся с вопросами. Вопросы кружились у него в голове. Его пульс участился.

Словно разглядев замешательство Рики, его окликнули:

— Почему ты там стоишь? Почему не присядешь с нами? — произнес Рауль с легчайшей улыбкой.

После случая с Мимеей… даже до этого Рики знал, что Рауль его презирает. Открытая доброта Рауля тревожила его даже больше молчания Ясона.

Машинально посмотрев на Рауля, Рики прижался к стене.

Да вы шутите.

Ненависть Рики к Кирие никуда не делась. Он не понимал, что происходит, но становиться игрушкой в чужих руках не хотел.

Словно предвидя такое отношение, Рауль усмехнулся.

Рики даже не пытался скрыть раздражение. Повисло неловкое молчание.

Затем Рики заметил кое-что в Кирие.

Кирие — высокомерный, тщеславный Кирие сидел тихо, словно ничего не случилось. А затем он засмеялся и встал. Это не может быть Кирие, подумал Рики. Вся эта сцена неправильна. Это Кирие, но не Кирие.

Кирие улыбнулся, милое, но ядовитое выражение, пригвоздившее Рики к месту. Кирие, в чьих движениях читались обещание плотских удовольствий, не спеша двинулся к Рики. Рики был зачарован этим зрелищем.

Глаза Кирие, его руки, дыхание… рядом с ним. Эти ощущения поглотили чувства Рики.

Не может быть.

Тепло тела Кирие на его собственном. Вес, прикосновение, стук сердца… Рики отпрянул от всего этого, вжавшись в стену и борясь с пробудившимися в нем плотскими инстинктами.

В этот миг резкая, скручивающая боль ударила по промежности Рики.

Рики отпихнул Кирие, отшатнувшись от него, и упал на пол, сжимая руками промежность.

Кирие тупо уставился на Рики, словно не помня, как его отвергли.

Рики покрылся холодным потом. Согнувшим пополам со стонами боли, он заметил, что Рауль смерил его долгим взглядом.

— Может, пощадишь его? Они даже не поцеловались.

— Я просто продемонстрировал, что произойдет, — равнодушно ответил Ясон, медленно поворачивая свое кольцо управления на левой руке, посылавшее импульсы на рабское кольцо типа «D», охватывавшее основание члена Рики. Легким щелчком Ясон мог бесконечно мучить Рики или отправить его в обморок.

Боль отступила. Рики тяжело дышал. Звон в его ушах не проходил. Он давно уже не испытывал на себе пытку рабским кольцом — но она была слишком хорошо ему знакома.

— Ну, еще есть, куда расти, но это поправимо. Даже твой раб слегка возбудился, — озорно произнес Рауль.

Ясон ответил холодным молчанием.

— Не смотри на меня так, этого больше не повторится, я тебя уверяю, — весело заявил Рауль. — Кирие!

Голос Рауля напоминал щелчок кнута. Кирие повернулся, словно сработал какой-то переключатель.

Помутневшим от боли взглядом Рики смотрел, как Рауль выходит из комнаты, положив руку Кирие на плечо.

— Зачем превращать Кирие в киборга? Чтобы он стал игрушкой для секса у какого-нибудь старого ублюдка? — едко спросил Рики.

Если и так, его это не волновало. Сочувствия к Кирие он не испытывал.

Рики чувствовал горечь, будучи наказанным в назидание другим Раулем, без сомнения, затаившим на него обиду из-за Мимеи. Ясон знал это, но все равно позволил Раулю использовать Кирие как приманку для Рики. Вот что разозлило Рики.

— Жалко ликвидировать образец с естественной гетерохромией — холодно произнес Ясон.

Ясон, скорее всего, никогда бы не рассказал о случившемся. Да и Рики это не заботило. Если в результате поступков Кирие его существование свелось к жизни робота, значит, такую цену он заплатил.

— Власть порождает жажду удовольствия. Этот образец станет прекрасной игрушкой в чьей-то коллекции, — произнес без всяких эмоций Ясон. В Эосе он был известен своим безупречным вкусом в рабах, но за этой учтивостью скрывалась безжалостность, которую Катц однажды описал как «пробирающую до костей». Рики вздрогнул.

— Забудь об этом — Рики, я хочу тебе кое-что показать, — сказал Ясон, включая голографический экран. — Вот что было найдено в воспоминаниях Кирие.

Для Ясона с его бессмертным неорганическим телом, от человека в котором остался лишь мозг, трущобные полукровки были просто образцами для экспериментов. Рики не забывал об этом, но не был готов к тому, что увидел.

На экране двое мужчин занимались сексом. Одним из них был Кирие. Рики подавил отвращение.

Меня не волнует, с кем он спал.

Наверное, это были воспоминания Кирие о соблазненном им юноше из Приюта. Рики не интересовали подвиги Кирие, но когда он увидел лицо второго мужчины, у него кровь в жилах застыла.

Темноволосым мужчиной, чьи яички гладил Кирие, был Рики.

Капли пота на черных волосах, красные набухшие соски, изогнувшийся к животу член — все это принадлежало Рики.

Он не мог поверить своим глазам. Его зрение помутилось. Разум не хотел это принимать.

Если бы это Гай, а не Кирие впился в его спину, Рики бы спросил, откуда взялась запись — но это был Кирие.

И это не был Рики.

— Нет, это не я! Нет! Нет!

Кирие на экране все глубже погружался в Рики, а настоящий Рики кричал на запись, желая ее отключить.

— Кирие неоднократно кончил, когда проигрывалось это воспоминание, без всякого физического контакта с его гениталиями, — равнодушно произнес Ясон.

Рики знал, что это не он, но не мог избавиться от чувства, словно ему показывают его извращенную, развратную версию.

— Нет, это не я! Ни за что! Никогда!

Голографический экран исчез.

— Я не спал с Кирие! Проклятье! Я не спал с Кирие!

Вернувшись в трущобы, Рики думал, что сможет отойти после трех пропущенных лет. Но он не смог. Он даже не мог заставить себя попробовать — даже с Гаем. Рики казалось, что если он попытается заняться с кем-нибудь сексом, похотливый раб, в которого он превратился, проявит себя, а показывать эту свою сторону было для него невыносимо. Но вернувшись в Эос — снова услышав голос Ясона — Рики лишился всей своей выдержки и здравого смысла.

— Это был не я!

Рики подумал о Мимее. Он не хотел снова пережить эту агонию из-за ложного обвинения.

Ясон засмеялся.

— Тебе это должно быть знакомо, Рики. Или боишься нового наказания?

Рики закусил губу, но взгляда не отвел. Он не собирался признавать это. Никогда.

— Я этого не делал!

Рики должен был это сказать, даже если никакого толка от этих слов не будет. Если это были воспоминания Кирие, значит, Кирие заблуждался. Кирие не мог отличить реальность от фантазии; он жил в мире вечных ночных кошмаров. Если информация Катца была точна, партнером Кирие был воспитанник Приюта.

— Кирие хотел тебя. Очень сильно, должен заметить, раз такую фантазию соорудил.

— Фантазию?

— Да. — Ясон скрестил ноги, сидя на диване. — Когда Кирие схватили, он был невменяем. Так что ему ввели успокоительное.

Кирие давно уже был сломлен. Рики подумалось, что в нем осталось лишь нежелание умирать.

— Человеческий мозг — странная штука. Под химическим воздействием он создает вымышленный мир в качестве защиты.

— Защиты?

— Да, ему было уютно фантазировать о сексе с тобой, и вытащить его оттуда удалось с трудом. — Ясон неприязненно нахмурился.

Рики был в ярости.

Той ночью…

Избитый полицией, промокший под ливнем, Рики на трясущихся ногах вернулся домой и обнаружил у себя в шкафу Кирие с округлившими от страха глазами.

«Помоги мне», — сказал Кирие, а потом добавил, что любит его. За этим извращенным признанием последовали слова: «Лучше пусть ты вечно ненавидишь меня, чем игнорируешь».

Мысль о том, что Кирие мог поддерживать подобные фантазии в глубинах своего извращенного разума, вызывала у Рики отвращение. Хотя секс в любых его формах, как добровольный, так и насильственный, был в трущобах обычным делом, если бы Кирие произнес эти слова с серьезным лицом, Рики бы его на месте в нокаут отправил.

Рики не видел ничего страшного в том, чтобы от Люка предложение получить, но Кирие — дело другое. Потому что для Кирие даже секс был средством личного продвижения за чужой счет.

— Ты с самого начала знал, что это фантазия Кирие? — спросил Рики, не подумав.

По крайней мере, когда он был с Мимеей, никто не застал Рики. Но наказание было жестоким и невообразимым. Пусть это и фантазия, но для глаз Ясона она вполне реальная на экране — и как он отреагирует? Эта мысль волновала его до глубины души.

— При первом просмотре мне придушить захотелось, — спокойно произнес Ясон, удивив Рики.

Кого задушить? Кирие? Меня?

— Но я сразу понял, что это не ты. — Губы Ясона лукаво изогнулись. — То как ты стонешь, изгибаешься, твое лицо во время семяизвержения — все это совершенно другое, — сказал Ясон. Рики почувствовал, как к его щекам прильнул жар стыда и гнева.

Ублюдок.

— Тогда зачем ты показал мне это отвратительное дерьмо?

— Чтобы ты понял.

— Понял что?

— Второго шанса не будет. — Глаза Ясона были холодны, как лед. Его голос пронзил Рики насквозь. — Помнишь, что я говорил?

— Что?

— Правила салона.

В большинстве случаев, в салоне прощалось все — но Ясон говорил о других правилах.

— То есть, не заходить слишком далеко, так?

— Да.

— При любом скандале, независимо от обстоятельств, никаких оправданий. Немедленное наказание — верно? — Хотя теперь на драку с Рики никто не нарывался. — Я тебе больше не нужен пока, верно? Позвать Кэла, чтобы меня забрал?

— Не стоит. Я сам тебя домой отведу.

— На поводке?

— Конечно.

Рики со вздохом опустил взгляд.