Глава 164 - Необратимое прошлое

Но реальность отличалась от представлений Лии. То, ради чего она упорно трудилась все годы, все еще жило и дышало в тех местах, где она не могла этого увидеть.

Путь, по которому Лия шла, не был бессмысленным.

Это наполняло девушку счастьем и надеждой больше, чем что-либо еще. Лия не смогла сдержать мягкой улыбки. При виде такой искренней радости глаза Курканов расширились.

— Ооо… — отовсюду послышались изумленные возгласы.

Хабан хлопнул в ладоши.

— Так, давайте поторопимся!

Маги немедленно пришли в себя и приступили к последним приготовлениям, рисуя на полу замысловатые узоры и споря о чем-то между собой. Ожидая, пока они закончат, Лия вела беседу с Хабаном:

— Неужели я такая необычная? Мне говорили, что иногда Курканы выбирают спутников жизни не из пустыни. Муж Дженин ведь один из таких, верно?

Хабан на мгновение задумался, а затем произнес:

— Ох, безусловно, но.. Здесь никогда не было кого-то с настолько белой кожей, как у Вас. Кроме того, серебристые волосы делают Вас еще более поразительной.

— Понятно.

— Кроме того, Вы очень красивы.

Это было добавлено так естественно, что Лия чуть не кивнула, но вовремя остановилась. Хабан ухмыльнулся, как нашкодивший мальчишка.

— Спутники жизни, пришедшие с континента, встречаются редко. Муж Дженин нечасто выходит на улицу. Я уверен, что не так много Курканов знают, как он выглядит.

Лия моргнула. Внезапно она вспомнила мрачное выражение, промелькнувшее на лице Дженин, когда она заговорила о своем муже. Еще и оказалось, что он практически не выходит из дома.

— С ним… что-то произошло? — осторожно спросила она.

— Ах, это...

— Если об этом сложно говорить, то не стоит, — тут же добавила она.

Хабан отвел взгляд и прижал ладони к щекам. Только после того как немного пошаркал ногами по полу и сделал глубокий вдох, он заговорил:

— Я расскажу, так как Вы все равно скоро узнаете.

***

Среди Курканов встречались те, кто придерживался пуризма.

Представители этого убеждения настаивали на том, что кровь жителей материка не должна примешиваться к их виду. Утверждали, что заключать брак Курканам следует только между собой, дабы сохранить чистоту родословной. Они гордились своей могучей звериной кровью, говорившей об их истинной природе и осуждали союзы с народами остального континента.

Бывший король был ярым пуристом. Из-за огромной силы, заложенной в его крови, с рождения он считался следующим правителем, и как только завершилась церемония его совершеннолетия, он прошел борьбу за титул и в конечном счете взошел на трон.

И в тот момент случилась катастрофа.

Король презирал полукровок и особенно открыто дискриминировал людей, прибывших из других частей континента. Начиналось все с простого пренебрежения. Однако по мере укрепления власти, он становился смелее.

Пуристы, поддерживавшие короля, вольготно расположились в пустыне. Они не упускали ни единой возможности показать свой статус и высокомерие, а Курканы, дрожали в страхе за безопасность своих партнеров.

Дженин и Хабан, которые в то время были рыцарями-эскортом правителя, чувствовали отвращение к постепенно меняющейся личине короля. Омерзение достигло апогея, когда они узнали, что тот продавал молодых Курканов Бен Генбеку и другим работорговцам.

Дети-полукровки приносили в его “торговое дело” особенно большие деньги. И не один или два раза, а постоянно.

Дженин и Хабан яростно протестовали, но их возмущения не возымели никакого эффекта. Король с поддерживающими его пуристами ступил на путь тирании.

Страх Дженин за своего мужа усиливался день ото дня. В конце концов женщина решила покинуть пустыню, где прожила всю жизнь. Хабан, сытый по горло происходящим во дворце, тоже решил пойти с ней.

Однако их поймали прежде, чем им удалось сбежать. И расплата была высока. Этот день отпечатался в памяти Дженин на всю оставшуюся жизнь.

‘– Прошу... нет, нет, пожалуйста...!’

Тогда, Дженин склонила голову перед человеком, которого так сильно ненавидела. Ударяясь лбом о землю, она молила:

‘– Накажите меня. Пожалуйста, мой король, пожалуйста, сжальтесь...!’

Но жестокий характер короля не даровал прощений. Стража сдерживала доведенную до безумия Дженин, когда правитель прямо на глазах показал последствия ее предательства.

‘– Н.. нет…’

Женщина застыла от представшего ужаса. Кровеносные сосуды в широко раскрытых глазах лопнули, и кровавые слезы ручьем потекли по ее щекам. Она плакала, не замечая собственной боли.

Иногда, когда воспоминания о том дне всплывали в памяти, Дженин долгое время сидела неподвижно, глубоко погрузившись в себя. Раз за разом она с сожалением размышляла о необратимом прошлом.

— Я дома. — громко произнесла женщина, открывая дверь калитки.

Сидевший среди клумб в саду мужчина звонким голосом поприветствовал:

— Пришла?

Он двинулся к Дженин, толкая инвалидное кресло. Стоило ему доехать, как его глаза распахнулись в удивлении. Женщина смущенно отвела взгляд, протягивая мужчине букет цветов.

— Я собрала их по дороге сюда, — сказала она.

— Дженин! — он изумленно взял букет светло-розовых пионов. — Ты ведь только недавно дарила мне букет…

— Потому что пионы прекрасны. А еще это одни из любимых цветов госпожи Лии.

— Понятно. — мягко улыбнулся мужчина и понюхал цветы, а затем протянул Дженин руку. С легкостью, выработанной практикой, она подняла его, обнимая.

Одеяло, прикрывавшее бедра, скользнуло и упало на землю. Мешковатые штанины болтались в воздухе.

У мужчины не было ног.